Корову уже зарезали

Когда заходит разговор о женской логике, сразу вспоминается масса примеров из жизни.

Хорошие были платья

Звонит, например, знакомая, живущая в соседнем доме:

– Привет! Ты в курсе, у Софочки распродажа платьев?

Я не в курсе. Но новость меня интересует, ибо наша общая приятельница Софочка, владеющая магазином одежды с нетривиальным названием “Одежка”, имеет хороший вкус и товары у нее обычно – это интересные предметы гардероба приятных расцветок.

– Скидки на некоторые вещи – 50 процентов! – тараторит моя собеседница так, что хочется отодвинуть подальше от уха телефонную трубку. – Сходи, подбери себе что-нибудь, если не лень!

Лень, конечно. Жара 40 градусов на улице. Но я иду, новое платье купить хочется.

Завтра с утра обсуждаем мою покупку.

– Красное платье, – говорю, – взяла, то, где юбка в складку.

– Красное платье?! Ботка, которая с тобой в одном подъезде живет, тоже такое купила.

Я огорчаюсь:

– Да как же мы с Боткой в одинаковых платьях ходить будем? Пойду сдам.

– Сдай, конечно, а то с Боткой да в одинаковых платьях…

На третье утро снова трещим по телефону:

– Ты платье красное в “Одежку” сдала?

– Сдала, конечно.

– Ботка тоже сдала.

Вот тебе и радуга…

Трусы или лифчик?

Или, например, стою в холле пресс-клуба, с коллегой Надей разговариваю. Та делится событиями в личной жизни.

– Представляешь, Вовка из рекламного отдела позвал после работы в ресторан на ужин с продолжением. Ну, понимаешь, с продолжением?

– Понимаю, а ты?

– А я сижу в кабинете и думаю о том, что на мне трусы и лифчик разного цвета, какое уж тут продолжение, сплошной конфуз. Хоть снимай. Или трусы, или лифчик.

– И ты? Ищу девушку на лето: казахстанцы массово полюбили "сезонные" отношения

– Лифчик сняла.

Я удивленно поднимаю бровь. Надежда, имея большую красивую грудь, носит или очень откровенные кофточки, или блузки из шифона, демонстрирует богатство тела.

– Ну и как вы с Вовкой поужинали?

– Да ну его, этого Вовку! В кабаке оказалось столько мужчин интереснее его!

Всё – хрюшке

А буквально вчера на меня обиделась подруга. Сидим с ней на скамейке уже поздним вечером, я жалуюсь, что на работе дико устаю, планов громадье, здоровье никудышное, то ли возраст сказывается, то ли хроническая усталость.

– Представляешь, – говорю, – уже неделю не могу себя заставить сделать в квартире генеральную уборку. Хожу по хате, ногами шаркаю…

– А меня мой психолог научил хвалить себя за каждое, даже маленькое достижение, – рассказывает подруга. – Я завела копилочку и кидаю туда по монетке, когда сделала что-то нужное. Посуду помыла, кастрюли почистила – монетку в хрюшку. Простыни перегладила – еще монеточку. Как наполнится, куплю себе на эти деньги что-то приятное.

– Погоди, – отвечаю я, – ты в копилку свои монетки кидаешь? Из кошелька достаешь и в хрюшку опускаешь?

– Ну да.

– Так это совсем неинтересно. Буду я себя стимулировать на свои же деньги…

– Фу, вечно ты испортишь всё, Денисова. Зануда ты, и логика у тебя… неженская.

Во всем виновата корова

К чему это я? Вот то, что описано выше, это мелочи жизни, а бывает, что женская логика включается через годы после какого-то события, над которым надо было думать изначально.

Есть у меня знакомая с детства – Алёна. В юности мы учились с ней в одном колледже, тусили в одной компании, жили в домах по соседству. Родители у Алёны – замечательные люди: папа – инженер, мама – учительница, и в молодости их дочка была просто идеальной девочкой, училась в колледже на пятерки, занималась спортом, не курила, не выпивала, одевалась прилично. Хотя в то время, в начале 90-х, в наш мир уже просочились колготки в сеточку, короткие юбки-баллоны, смешные полосатые гетры и нелепые брюки-бананы. И многих девчонок бес попутал всё это носить.

Единственное, чем Алёна огорчала родителей, так это дружбой со студентом строительного ПТУ Багдаулетом.

Он был из простой семьи, где институтов никто не оканчивал, но все умели много работать. На стройках, базарах, в столовых. Но не это расстраивало родителей Алены, а то, что Багдаулет был дерзким и шумным, учился, как получалось, в свои 18 лет курил папиросы и уже не умел смущаться.

Алёне, напротив, почти всё это нравилось, парень ей казался мужественным и романтичным.

Однажды родители Алёнки, зазвав меня в гости на клубничный пирог, почти взмолились дуэтом:

– Хоть ты скажи нашей дочери, что Багдаулет – ей не пара! Загубит она рядом с ним свою жизнь!

Я в тот же день, почитав учебник по семейной психологии, с Алёной поговорила, навнушала ей, что для счастья в жизни нужно, чтобы пара сложилась, как пазл.

То есть фигуры дополнили друг друга. А влюбившимся невзначай противоположностям грозят конфликты, серьезные ошибки, тяжелые расставания и моря слез.

– Ты еще замуж за него соберись! – грозно сказала я. – И будешь по утрам не плойкой кудри завивать, а завтрак на всю большую семью Ахметовых подавать! У вас же даже друзей нет общих! И быть не может. Потому что вы из разных миров.

Алёна послушала меня и вздохнула:

– Надо подумать…

На этом мы разошлись.

А наутро я узнала, что подружка моя выходит замуж за Багдаулета, – удрала она к нему ночью, и в полдень будет во дворе Ахметовых беташар.

Сказать, что родители Алёнки были в шоке, это ничего не сказать. Плакали, обнявшись, от новости о свадьбе дочери инженер и учительница. Но скандала эти милые люди решили не затевать. Сложится у Алёны семья с Багдаулетом – хорошо, не сложится – тоже будет опыт.

Уже на занятиях в колледже, через неделю после Алёнкиного побега замуж, я спросила у нее: как же всё так быстро получилось?

– Свистнул мне Багда ночью с улицы, – рассказала Алёна. – Выглянула, а он: “Выходи, что-то интересное скажу!”. Я на цыпочках мимо комнаты родителей через коридор и прошмыгнула. Спустилась к подъезду, а он там с букетом циний, предложение делает. Нет, говорю, не готова я еще принять решение. А он: “Ты чего, Алён, братья уже корову к тою зарезали…”. Я стою и думаю: корова – это серьезно. Убили же ради события животное. А сначала купили. Дорого, наверное, взяли. Ради нашей с ним свадьбы, понимаешь? Придется мне замуж за Багду пойти. Ну и пошли мы к нему домой. Насовсем.

Прошло 30 лет. И, надо сказать, очень быстро прошло. Мы с Алёной уже взрослые тетки, про таких иногда говорят – состоявшиеся. Денег заработали, дома построили, детей нарожали, Алёна – одного, я – двоих. На даче сады вырастили. С мужьями научились договариваться там, где в молодости не получалось. Чтобы в семьях были лад и покой.

И тут новость – Алёнка с Багдаулетом разводится!

Что за фигня, думаю, он же, несмотря на все прогнозы, неплохим мужем оказался. И живут они с Алёной почти с момента свадьбы отдельно от родителей, и притерлись неплохо, почти не ругаются даже. Так, иногда Аленка взбрыкнет: мол, Багда сроду не читает, а уж в гости с ним и вовсе стыдно ходить, брякнет вечно вслух что ни попадя. Но это если в гости к кому-то стороннему, а мы все, кто знает его смолоду, легко воспринимаем Багдаулета таким, какой он есть: шумный веселый трудяга, легко прощающий себе и людям недостатки и ошибки.

Я поспешила к Алёне – разведать обстановку. Прихожу и с порога спрашиваю:

– Алён, вы как, где Багда?

– На даче, – отвечает, – мое решение развестись с ним обдумывает.

Я присела на первый попавшийся стул, обмахнула вспотевшее лицо веером, интересуюсь:

– А ты чего с ним разводишься?

– Понимаешь, у меня все 30 лет жизни с ним такое ощущение, как будто я ношу одежку, которая мне не по размеру. Малые штанишки, узкую кофту, сползающие с бедер гамаши! Багда неплохой, меня любит, семью обеспечивает. Всё где-то строит, что-то мутит, на огороде овощи выращивает, баранов вон завел. Только мне что они, эти бараны, – в морды их целовать, что ли? Я путешествовать хочу. Хочу на курсы парапсихологов.

Мне с мужиком своим говорить хочется. И о том, что мне, действительно, интересно, но никак не о его шабашках или моих учениках-первоклашках. Я и в профессии из-за своего замужества не состоялась!

Как после колледжа пошла в начальную школу работать, так и преподаю там. А мечтала в институт поступать, наукой заниматься, учебники создавать. Понятные и детям, и родителям.

– Я думала, вы счастливы…

– А мы и не несчастны. Багда, так он вообще в вечном восторге от меня и сына. Только я живу какой-то не своей жизнью.

Посидели мы на кухне, попили чаю, Алёна, доев шоколадку, уткнулась взглядом в картину на стене. Молчала, наверное, минут 20. И тут говорит:

– Я всё думаю, а как бы было, если бы тогда корову не зарезали?

– Какую корову, Алён?

– Ну ту, что братья Багдаулета купили на убой на нашу свадьбу. Я же тебе говорила, что эта корова стала для меня решающим аргументом в вопросе: идти замуж за Багду или нет?

– Говорила.

– И где моя логика была?..

Кызылорда