Казахстанская художница с диагнозом ДЦП покорила Европу

Толкын Сакбаева – это феномен казахстанского искусства. Люди влюбляются в нее, в картины, становятся добрее. Хрупкая девочка, для которой каждый шаг – это тройное усилие, смогла пройти долгий путь, и сегодня она выставляет свои картины в галереях Барселоны. Испания приняла ее всем сердцем, возможно, европейцы увидели в ней искру таланта и силу воли, которая так восхищала их в знаменитой мексиканской художнице Фриде Кало. Она тоже боролась с проблемами физического тела, а ее талант возвел ее в ранг мученицы и святой мирового искусства. Наша Толкын оказалась не только гениальной художницей, но и удивительной собеседницей, когда мы делали интервью, мне казалось, что мы вместе пишем картину. В ней всё: и темные пятна боли, и страхи, проблемы, и бесконечная игра света, надежды.

– Я считаю, что вы наша казахстанская Фрида Кало. Вы любите эту художницу?

– Да, мне часто говорят в Европе, что я похожа на Фриду. Я очень уважаю ее творчество и личность, но думаю, что мы все-таки очень разные. У нее в жизни было больше боли, как физической, так и душевной, думаю, это связано с тем, что она получила травму в юношеском возрасте, это очень сложно, когда можешь все, а потом вдруг твое тело тебя не слушается. У меня же все по-другому, я не училась с этим жить, у меня это было как данность, других вариантов я не знала. Но мне бы хотелось иметь ее сумасшествие! Мне часто говорят, что я сумасшедшая в хорошем смысле этого слова, что принимаю спонтанные, странные решения очень быстро, но все-таки мне до Фриды далеко, во мне в глубине еще сидит “казахская правильная девушка”, пропитанная традициями и страхами перед мнением окружающих.

– Расскажите о вашем диагнозе и трудностях, которые возникают, но вы постоянно преодолеваете их, одерживая ежедневную победу…

– Что о нем рассказывать? ДЦП – это природовая травма из серии “так получилось”, это когда хочешь сделать одно движение, а делаешь два или три одновременно, это когда, чтобы поняли речь, требуется время, это когда, чтобы быть красивой, ты не можешь просто надеть каблуки и шляпку и пойти на променад, тебе нужно больше усилий, намного больше, но все возможно, у меня же как-то получается!

– Расскажите о вашей семье и детстве. Трудно ли быть необычным ребенком в Казахстане?

– Детство у меня прошло в городе Алматы, в совершенно обычной семье. Когда я была маленькая, не понимала, что я “необычная”. Помню только, что страшно переживала, что не могу ходить в школу, как все мои друзья и сестры, и стеснялась немного, что учусь дома. У меня всегда была жажда к знаниям, особенно до 14–15 лет. Но я училась на дому, это единственный негативный момент в моей памяти о детстве. Считаю, каждый человек имеет право на знания, и мне очень грустно, что у нас, к сожалению, людей с особыми физическими возможностями ограничивают в этом очень важном аспекте жизни. Но я получила хорошее образование благодаря моему папе, который занимался со мной математикой каждый день, позднее алгеброй, геометрией. Также на дому я охотно изучала самостоятельно английский, потом очень полюбила литературу благодаря моей единственной добросовестной учительнице из спецшколы, которая у меня появилась в старших классах.

– Вы помните, когда впервые взяли кисть в руки? Ваши ощущения? Были ли сомнения? Что вы чувствовали физически и эмоционально?

– По своей натуре я целе-устремленный человек, это у меня с детства. Я решила стать большим художником в пять лет! Рисую столько, сколько себя помню. Мы с сестренкой вместе рисовали, как все маленькие дети, только я рисовала криво – рука меня плохо слушалась, родители радовались, что я много рисую, потому что это было полезно для руки.

– Кто ваши учителя? Кто поверил в талант, стал работать? Как это было?

– С детства начала ходить в кружок рисования в Музее имени Кастеева. Так как я не ходила в обычную школу, то для меня это была возможность быть в коллективе и заниматься любимым делом, получать новые знания.

Моим наставником, тем, кто действительно открыл мне глаза и показал мне волшебный мир живописи, считаю моего учителя в АКДПИ имени Тансыкбаева, куда я поступила после школы, это Кенжебай Дуйсенбаев. Он великий художник, учитель и человек с большим сердцем! Встреча с ним ознаменовала новый, важный этап в моей жизни, творческой карьере и личностном росте.

– Как вы выбирали свой стиль? Что вы хотите показать своими картинами? Какие темы выбираете?

– У меня нет определенного стиля, скорее, это комбинация и пазл разных направлений, школ, жанров и в то же время полный уход от них. Поэтому разные критики и другие ценители искусства именуют мои картины в разных стилях: кто-то видит импрессионизм, кто-то – постимпрессионизм, кто-то – примитивизм и т. д.

В процессе учебы в Академии искусств я рисовала постановки в классическом стиле, хоть и не сторонник классики, но считаю, каждый художник должен это уметь и пройти. Будучи ученицей Дуйсенбаева, впитала многое из его стиля, где он проповедует уход от формы и фокус на содержание, передавая его через цвет и линии. Сейчас я в свободном полете и могу рисовать, как мне нравится, меняя стили каждый день, импровизирую, экспериментирую, концептуально не привязываюсь к течениям, стилям.

В Европе очень развито течение contemporary street art, вначале я не совсем его принимала, но, почувствовав и поняв его влияние на живопись современных художников, очень заинтересовалась. Главная особенность – это полная свобода творческого процесса, там нет лимитов. В то время как в галереях, конечно же, есть экспертное мнение критиков, есть мода, есть выбор клиентов, заказчиков, это тоже влияет на творчество живописцев, ограничивая их, не все это осознают.

В моих последних работах я оставила фон белым, чтобы не ограничивать зрителя, его фантазию, восприятие. Таким образом зритель вовлекается и соучаствует в процессе, а не получает финальный, отработанный “продукт”, ведь живопись – это как корень, а дальше все зависит от вашей фантазии и желания.

Я пишу на разные темы. На последней выставке ко мне подошел мужчина, у которого сын покончил жизнь самоубийством, и он мне сказал, что моя живопись вдохновляет на желание жить, это было важнее, чем признание критиков и хвалебные статьи.

– Где сейчас проходят ваши выставки?

– У меня было две персональные выставки в Барселоне, планируется скоро в Мадриде: последняя неделя февраля 2016-го. А также в Москве, Берлине и Париже в этом году. Буду рада всех видеть.

– Ваши картины сейчас активно продаются в Европе. Вы одна из немногих художников, кто смог превратить искусство в бизнес. В чем ваш секрет?

– Ваш вопрос заставил меня улыбнуться, так как не вижу себя бизнесменом и не считаю работу живописца бизнесом. Ведь бизнес, в частности, успешный, – это когда доход выше издержек, но в моем случае это пока не так. Я никогда не пишу работы, чтобы продать, я пишу, чтобы жить, и живу, чтобы писать, это мой кислород. Никакого особого маркетинга я не делала, просто людям понравилась моя история, европейские критики говорят: у тебя настоящий талант. Зрители говорили, что я красивая... Все это вдохновляет, но и обескураживает одновременно. Наверное, секрет в улыбке: улыбнись – и вдруг тебе улыбнулся мир в ответ! Кстати, я не сравниваю обычно Европу с Казахстаном, но нашим людям действительно часто не хватает улыбок как на лице, так и в душе, отражающихся в глазах. Когда у меня покупают работу, это как улыбка, которую дарит прохожий в ненастный день.

– В чем разница в отношении к искусству в Казахстане и Европе, на ваш взгляд?

– В Европе с детства прививают чувство вкуса и потребность в искусстве и творчестве, водят детей в музеи, на выставки, в театры с раннего возраста. Это становится частью менталитета. Среднестатистический европеец минимум два раза в неделю посещает выставки, театры и другие ивенты. Не считая времени, которое они проводят в богемной атмосфере литературного клуба или музыкального джаз-кафе, спортзала или библиотеки. В Казахстане разве обычный менеджер среднего звена пойдет в выходной в музей или на выставку? Но я верю, что это скоро изменится, так как молодые родители стали более сознательны.

Сейчас я работаю над проектом “АРТолеранс”, который позволит молодым и уже состоявшимся художникам из Казахстана и России пребывать в арт-резиденции в Барселоне с целью дальнейшей организации их выставок, организации совместных пленэров, а также организации семинаров на тему аrt-promotion, self-promotion. В рамках этих программ мы организуем арт-туры: посещение музеев, выставок, галерей. Барселона – это кладезь творческого вдохновения, не зря Пикассо, Миро, Дали и многие другие художники приезжали именно сюда и влюблялись в красоту Коста-Браво. Этот проект мне помогают реализовать мои сестры Тогжан и Меруерт. У нас уже несколько соглашений с крупными галереями и Центром искусства и культуры. Сейчас ищу спонсоров в Казахстане, чтобы помогли нашим художникам получить такую возможность.

– Как вы думаете, почему в Казахстане не слышно о великих художниках с инвалидностью, ведь я уверена, они есть...

– У нас не просто не слышно, их вообще не видно! И не только художников с инвалидностью, но и обычных людей с инвалидностью! Много ли вы видите в повседневной жизни людей на колясках, просто гуляющих по парку или делающих шопинг в продуктовом магазине? Их закрывают в спецшколы, спецдома, скрывают от общества. Когда я приходила в кафе в Алматы и заказывала вино, официанты на меня странно смотрели во все глаза, часто обращались в третьем лице, даже, бывало, отказывали во входе, а вы говорите о великих художниках... Сознание людей в обществе формируется яркими, красивыми, но искусственными картинками – как уход от реальности, это неправильный подход, неискренний, нечестный. Это как заклеить болячку пластырем, вместо того чтобы лечить.

– То есть в нашей стране люди с ограниченными возможностями ограничены почти во всем... Как это исправить?

– Людей с ограниченными физическими возможностями так называют, наверно, не из-за их физических особенностей, а из-за именно этих ограничений, с которыми они сталкиваются в обществе, они ограничены во всем, во всех сферах жизни на каждом этапе. Лично на своем примере я даже забывала о диагнозе ДЦП, пока мне об этом не напоминали другие люди с нежеланием понять, принять отличающихся физически от них людей, с нетерпением и отсутствием желания что-либо менять в своих серых буднях. Людей с инвалидностью в Казахстане воспринимают как обузу, как несчастных, которым нужно срочно помочь в виде каких-то ненужных разовых подарков на праздники, а на самом деле им нужно не больше, но и не меньше, чем всем другим обычным людям: это условия для полноценной жизни, учебы, работы, творческой реализации. Вы видели пандусы в Казахстане? Я называю их “заберись по пандусу и получи медаль альпиниста”, там обычный человек может стать инвалидом, карабкаясь вверх под углом 80 градусов, как по крутому подъему Эвереста! И это в крупных городах, а что творится в маленьких городах и аулах? В Барселоне я передвигаюсь на электроскутере, что позволяет мне самостоятельно ездить в тренажерный зал, в арт-студию, в магазин за продуктами. Двери в магазины и бизнес-центры открываются автоматически. В нашей стране есть все возможности для того, чтобы жизнь стала комфортнее, и я верю, что это будет однажды.

– Сейчас в обществе идет активная работа по поддержке людей с ДЦП и другими диагнозами. История модели Водяновой и ее сестры всколыхнула общество. Как вы относитесь к этому? Собираетесь ли вести общественную работу в защиту прав инвалидов?

– Думаю, этап “привлечь внимание” к проблемам инвалидов уже затянулся. Конечно, хорошо, что это в принципе происходит, но опять же, это активность только родных, близких этих детей и взрослых с особенностями развития, как из примера с Водяновой. Я верю в человеческую солидарность, верю в способность объединиться и мобилизовать все ресурсы и возможности для создания условий. Ведь мы, люди, помогаем животным, спасаем колонии исчезающих видов, летаем в космос, изучаем другие миры, изобретаем невероятные технологии и многие другие невероятные вещи, мы можем все, когда верим и когда сопереживаем.

Считаю, что один из главных и первых шагов в Казахстане – это интеграция детей с ограниченными физическими возможностями в обычные школы, классы, это дает возможность и обычным детям тоже учиться толерантности.

– Вы очень красивая и стильная девушка. Кто работает над вашем имиджем, у вас есть стилист?

– Спасибо, приятно слышать. Это был долгий путь внутренней трансформации, чтобы полюбить свое тело таким, какое оно есть, без желания что-либо радикально поменять в нем. Без этой любви ни один стиль, косметика, мода не помогут выглядеть, а главное, чувствовать себя красивой. Звучит знакомо, просто, но это далеко не так: это очень трудоемкий путь со своими взлетами и падениями. Много литературы, упражнений, медитаций в помощь на этом пути, но и они не гарантируют результата. Внутренний свет... все ищут включатель, а его нет, свет горит постоянно, нужно только снять шоры. Это как Сократ сказал, “в каждом человеке есть солнце, только дайте ему светить”, дать должны мы сами.

– Ваше жизненное кредо, любимый афоризм или мудрость…

– “Дорогу осилит идущий”, просто нужно поверить, что яблоки упадут в небо.