“Калинов мост”– своеобразное “строение”

Редкая удача для алматинских меломанов – программу новых и старых песен в нашем городе представила легендарная российская группа “Калинов мост”. Удивительно было видеть в стенах ночного клуба, где прошел концерт, в основном публику зрелую – большинству гостей было далеко за 30.

К сожалению, насладиться выступлением нам не удалось. Администрация клуба решила, что пресса должна составить впечатление о нем лишь по первым трем песням. Однако мы покидали заведение со спокойным сердцем – благодаря удачному стечению обстоятельств до концерта нам удалось пообщаться с идейным вдохновителем "КМ" Дмитрием Ревякиным.

Это было одним из самых необычных интервью. Многозначительные паузы между вопросами и ответами. Казалось, ему удобней говорить что­то в песнях со сцены, нежели подбирать слова для беседы с журналистом. Порой вопросы будто бы то погружали Дмитрия в другое измерение, то возвращали его оттуда…

Летом Ревякин выпустил свой сольный альбом “Жатва”, и удобней всего было начать разговор именно с этой темы.

Жатва велика

– В записи “Жатвы” участвовали и музыканты “Калинового моста”. Почему же пластинка позиционируется как сольная?

– Ничего вразумительного на это я даже ответить не могу, потому что как­то все органично произошло. Альбом делался долго, и в нем участвовали разные люди. Был цикл произведений, который надо было реализовывать. Что я и делал в свободное от основной работы время.

– Основная работа – это “Калинов мост”?

– Конечно.

– Но ведь группа в 2006 году выпустила альбом SWA, еще одна пластинка готовится к выходу в ноябре, и вдруг между ними сольный альбом. То есть вас так много, что захотелось “Жатву” сделать?

– Ну, нет. Знаете, студийные альбомы “Калинового моста” начали появляться с 90­го года. Потом был период, когда мы их не записывали. Но песни­то создавались. Вот они и вошли в “Жатву”.

– Такое специфичное название. На сайте группы информацию об альбоме предваряет цитата из Евангелия со словами Иисуса, где он говорит о том, что жатва Божья нуждается в делателях. Это настолько прямые аналогии или же просто зацепка, поскольку и в этом отрывке, и в названии диска присутствует слово “жатва”?

– Конечно же, это сознательно приведенная цитата. Все правильно: жатвы много, а делателей мало.

– А вы являетесь делателем на этой жатве?

– Являюсь. Надеюсь, что так.

– Кого еще можно назвать делателями? Ваших единомышленников?

– Это не я решаю, поверьте мне. Единомышленники, безусловно, есть. Но еще есть Тот, Кто решает сверху. Мы можем думать что угодно про себя, но это все может оставаться лишь нашими иллюзиями.

“Пытаюсь постигать, что нужно Богу от меня”

– Давайте поговорим немного о вашей поэзии. Помнится, в текстах песен вы занимались созданием новых слов подобно поэту Серебряного века Велимиру Хлебникову. Откуда такая тяга к словотворчеству?

– Да это все в прошлом. Был период – года три или четыре, когда я осознанно и активно изучал творчество Хлебникова, и оно отложило отпечаток на мое, скажем так, творчество. Это был период самоутверждения, самолюбования.

– Вы говорите – самолюбование. Такое впечатление, будто это было несерьезно?

– Да. Потому что я знаю, что такое серьезно. Серьезно – это совсем другое. Это не словотворчество. Серьезно, это когда ты постигаешь волю Божью. И пытаешься свое творчество с ней коррелировать.

– А откуда вы черпаете волю Божью?

– Я ее не черпаю, я пытаюсь постигать, что нужно Богу от меня.

– И уже имеете однозначный ответ на это или все еще в поиске?

– Ответы на это есть. И они все издревле прописаны.

Команды разные важны

– Конечно, все деления на стили довольно условны. Но все же музыкантов вашей группы смело можно назвать настоящими представителями русского рока. В то же время в России существуют коллективы, которые делают, скажем так, прозападную музыку. Например, “БИ­2” или “Мумий Тролль”. А вам не приходило в голову играть что­то подобное?

– Как же вам ответить на этот вопрос? Вы знаете, мы слушаем очень много музыки. И в первую очередь это западная музыка: арт­рок, английский рок. Кто­то из нас классику слушает, еще что­то. Но когда мы начинаем все вместе играть, то получается то, что получается.

Что касается музыки, звукоизвлечения, командной игры, звукозаписи – этому мы учимся, конечно, у западных музыкантов. Не у отечественных – это точно. А что касается поэзии, это отдельная тема, и тут существуют предпочтения, которые сложились еще в юности. Например, тот же Гребенщиков, Майк Науменко, Константин Никольский. Даже в советской эстраде встречались образцы неплохой лирики. Вот и получается такой сплав.

О Смертине и о себе

– Я слышал, что один из самых успешных российских футболистов последнего десятилетия Алексей Смертин перед матчем слушает музыку “Калинового моста”, а вы ходите в майке с надписью “Смертин” на спине. Как завязалась ваша дружба?

– Так сложилось, что в свое время я увидел, как он играет. А Алексей, видимо, приобщился к нашей музыке в школе спортивного резерва, где он занимался с моими земляками. Так как­то все шло, и в конце концов мы встретились и сейчас продолжаем общаться. К тому же он сам из Барнаула. Тоже, в принципе, из тех мест, откуда я. И ему, наверное, многое понятно, о чем играет “Калинов мост”, о чем поется в наших песнях. А мне понятны его самоотверженность и самоотдача на поле.

– То есть вы понимаете футбол? Никогда бы не подумал, что вы вообще к спорту неравнодушны. К состязаниям, к соревновательности…

– Скорей, я понимаю его на бытовом уровне. Не как бывший главный тренер “Челси” Жозе Моуриньо, конечно. Просто мне нравится эта командная игра.

Залог долголетия – отпуск

– Есть ли у вас предпочтения, где давать концерты: в больших залах с огромными толпами или же в камерных помещениях, когда с публикой глаза в глаза?

– Знаете, у нас нечасто бывает, чтобы на наших концертах оказывались огромные толпы. Максимум залы на шестьсот­восемьсот мест. Но, в принципе, нам все равно, где играть. Пусть это какой­то сборный концерт на большом ледовом стадионе или же выступление на кухне. Неважно.

– Даже так. Лишь бы нести?

– Видимо, да. Еще есть это юношеское стремление.

– Почему “еще”?

– …

– То есть оно может прекратиться в какой­то момент?

– Все же когда­то прекращается по закону энтропии.

– Это да. Но вы говорите “еще”, как будто оно уже должно было закончиться.

– …Мы делаем такие длительные отпуска, чтобы чувство игры, когда мы встречаемся, было таким же, как и в первый раз. Я считаю, это тоже помогает сохранить и продлить творческую жизнь группы.

Артем КРЫЛОВ, Иван БЕСЕДИН (фото)