Городская деревенщина: для чего казахи из мегаполисов едут возрождать заброшенные села

Поднимают глубинку самые разные люди: и по образованию, и по достатку. Что же движет этими энтузиастами – патриотический порыв или стремление заработать?

Как в глуши, на пустом месте можно построить успешный бизнес? И кому совсем не нужен этот деревенский ренессанс, выясняли спецкорреспонденты “Каравана”. Для этого они отправились в один из отдаленных уголков страны – село Шалабай Жарминского района Восточно-Казахстанской области.

Хакер и коровник

В 23-летнем Тагане Кантарбаеве не осталось и намека на прежнюю жизнь. Забыта успешная карьера компьютерного дизайнера в Алматы, да и сам молодой человек давно уже не заходил в Интернет. Все разговоры Тагана не о хакерских атаках и новых компьютерных технологиях. Сейчас он работает специалистом на племенном заводе “Шалабай” в селе Ади Шарипова. На наши недоуменные вопросы, не жалеет ли он о переезде, пожимает плечами:

– О чем жалеть-то? Мои корни отсюда, здесь живут родители, а они всегда держали скот, поэтому обращаться с коровами и баранами умею с детства. Да и в городе не все живут так, как хотели бы. Казахстанский министр хочет запретить телкам самим выбирать партнеров

Опыт работы в IТ-технологиях Тагана пригодился и в коровнике:

– Я создавал компьютерную графику по дизайну мебели. Вот и для коровника соорудил новые перегородки, – смеется он.

Подобных переселенцев из города в Жарминском районе немало. Кто-то называет их глупцами. А кто-то модным словом – дауншифтерами (это когда человек бросает насиженное место, отказывается от карьерного роста и уезжает подальше от мегаполиса).

Гульбану Момыжанова много лет жила в Усть-Каменогорске. Муж ее в городе никак не мог найти себе работу. Услышав однажды о том, что в Шалабае создали ТОО, решила приехать сюда.

– В самом селе работы не было, предложили ехать на ферму. Согласились, и ни о чем не жалеем. У мужа улучшилось здоровье, дочери вышли замуж и живут в соседнем селе Бакырчике, – радуется Гульбану.

Первые шаги

После распада СССР некогда гордость не только Семипалатинской области, но и всей страны племзавод “Шалабай” рухнул, как и многие другие хозяйства. Годы на полях и фермах бывшего племзавода царило запустение, лишь некоторые частники пытались обработать землю.

– Мне было больно и обидно, что умирает мое родное село, – вспоминает бывший директор школы Куаныш Сулейменов. – Люди массово покидали эти края и перебирались в город в поисках лучшей доли. Разбирали свои дома. По данным переписи 2009 года, в селе проживали всего 1 104 человека. Шалабай, как и многие другие, мог просто исчезнуть с лица земли. Я обращался к разным инвесторам с просьбой помочь нам, но тщетно.

Однажды в газете “Экспресс-К” я прочитал интервью с Зейнуллой Какимжановым, который сказал, что готов инвестировать свои деньги в село. Мы вместе с соратницей Светланой Давлетовой решили попытать удачу и написали ему письмо.

Долгое время оно оставалось без ответа, а потом Какимжанов все же решил переговорить с нами. Наше предложение по возрождению племзавода ему понравилось. Деньги он нам выделил. И тут началось самое тяжелое. В первое время мы жили в вагончике, поднимая из руин запустевшее хозяйство. Поначалу местные жители воспринимали нас как чудаков.

Но когда увидели, что в Шалабае жизнь налаживается, то поверили в свои перспективы, в свое будущее.

У людей появилось ощущение причастности к большой жизни. И многие действительно получили работу. Им надо было дать надежду – на то, что не все так плохо, что грядут лучшие времена. Поймите, до сих пор вся их жизнь была в телевизоре. Вот они включали его и, словно сериал, смотрели, как живут где-то в Астане или за границей. И не думали, что все это может быть в их селе.

– Зейнулла Какимжанов не просто создал инвестиционную базу, но и нацелил сельчан с самого начала совместной работы на современный научно обоснованный подход, – продолжает Сулейменов. – С этой целью наши специалисты ездили обучаться в Аргентину и Японию, а координатор мясного животноводства Аргентины Даниель Реарте, ставший нашим консультантом, дал немало бесценных рекомендаций по выработке оптимального рациона кормления как коров, так и лошадей, овец с учетом условий местного климата. А климат в Шалабае резко континентальный, особенно суровы здесь зимы с морозами и буранами.

Неделями может стоять мороз 40–45 градусов, а зима может быть продолжительностью 5–6 месяцев. Потому важно иметь помещения, где скот был бы защищен от непогоды.

Сегодня поголовье акбасов насчитывает около 5 тысяч. Надо обязательно отметить, что именно племзавод “Шалабай” официально считается местом селекции знаменитой казахстанской мясной породы – акбас.

Возвращение сельчан

Не быстро, но жизнь в Шалабае стала налаживаться. Люди стали возвращаться.

Несколько лет назад Олжас Ибрагимов покинул родные края в поисках лучшей доли в Алматы.

После учебы в вузе жил в городе, однако женитьба повернула его судьбу по другому руслу. Однажды, приехав домой, он встретил бывшего директора своей школы.

– Мы с ним разговорились, и в конце концов он посоветовал мне здесь остаться. Так я и стал зоотехником, и ни о чем не жалею, – улыбается Олжас.

Переезжают в Шалабай из соседних районов.

– В селе Катон не было работы, жили за счет личного хозяйства. По радио услышали о Шалабае и сразу решили переехать сюда. К тому же пенсию нужно было зарабатывать. Здесь я занимаюсь стрижкой овец, ни на что не жалуюсь. Наоборот, довольна всем, – рассказывает жена чабана Гульнара Матханова. – Всем желающим переехать в Шалабай на первых порах помогут с жильем, обеспечат птицей и коровой. Сегодня не хватает водителей, механизаторов. Да и вообще работа есть на всех. Места здесь красивые. Сопки, разноцветная степь.

“Люди учатся работать по-новому”

Что нужно сделать, чтобы люди перестали уезжать из деревень? Чтобы было обратное движение? Могут ли обычные граждане решить проблемы, с которыми не справляется государство, например, вернуть жизнь в умирающее село? Предпринимателю Зейнулле Какимжанову это удалось, и он уверен: таким образом можно поднять полстраны. Зейнулла Какимжанов вчера, сегодня, завтра

– Обычно люди вашего достатка больше предпочитают хранить свои сбережения на офшорных счетах, но чтобы инвестировать их в полуразрушенное село – это что-то новое…

– Я с детства работал на земле: на огороде пахал. У нас была большая семья, и ей, вы сами знаете, без приусадебного участка и без подсобного хозяйства не выжить.

Что же касается Шалабая, то сначала была у меня идея просто построить железную дорогу Шар – Усть-Каменогорск. Мы это сделали. И так оказалось, что она проходила через земли моих предков!

Жители жаловались, что им очень трудно приходится на селе: хозяйство разрушено, работы нет. У меня в то время была уже разработана целая концепция развития аграрного сектора страны. Первоначально я просто хотел в Шалабае создать рабочие места для людей. Но чем больше я вкладывал, тем больше хотелось улучшить результат. Это, знаете, как в спорте: глупо останавливаться на достигнутом. Постепенно хозяйство стало расширяться. К нам стали приходить крестьяне соседних хозяйств.

Аграрный бизнес в Казахстане не привлекателен с точки зрения получения быстрой прибыли, но он интересен ростом капитализации.

Например, у нас за 10 лет она составила 300 процентов. И это, думаю, только начало. Прибыли может не быть, но у вас увеличивается поголовье скота, расширяются пахотные земли, формируется трудовой коллектив, люди учатся работать по-новому. Все вместе.

Сейчас государство должно внедрять новую форму поддержки развития сельского хозяйства. Возьмем, к примеру, наш племзавод “Шалабай”. Он чист от кредитов, всегда развивался за счет собственных ресурсов. Но для того, чтобы эти темпы развития поддержать, необходимо гораздо больше строить коровников, внедрять поливные системы земледелия, приобретать более эффективную технику.

– Давайте поговорим о людях. Многие вам поверили и решили бросить города и перебраться в село. Среди переселенцев есть и те, кто имеет за плечами два или три диплома о высшем образовании...

– Если на протяжении 200 лет страны шли к урбанизации, то сейчас все больше и больше людей осознают трудности жизни в городах, где достаточно грязный воздух, который сказывается на здоровье детей.

Я очень внимательно изучил опыт Австралии, которая для нас может быть хорошим примером.

Убежден, что в Казахстане сейчас должна меняться модель развития и размещения народонаселения. Нет балансированного развития городов.

Современное индустриальное производство кардинально поменяется. Оно не требует больших трудовых ресурсов в городах. Люди могут жить на значительном расстоянии от них и быть вполне счастливыми. Вот, например, сколько раз вы ходите в театр? Раз в месяц или в неделю? Уверен, что нет. От силы пару раз в месяц.

В Австралии детей на фермах обучают по Интернету. Кстати сказать, очень эффективная система. Если такая концепция для населения концептуально верна, то тогда вокруг городов на расстоянии 200–300 км должны создаваться опорные села. Возьмем для примера Шалабай. Он находится в 90 км от Усть-Каменогорска и в 110 от Семея.

Для ежедневных социальных потребностей людям достаточно, чтобы рядом находились хорошая школа, спортзал, клуб и поликлиника. Все остальное они могут получить в ближайших городах.

Не нужно создавать условия для урбанизации страны, потому что города имеют ограниченные пространства для развития.

Мы находимся на пороге возможного экспоненциального развития сельского хозяйства в нашей стране. Конечно, хотелось бы не упустить эти возможности.

АЛМАТЫ – ШАР – ШАЛАБАЙ – АЛМАТЫ