Фрау Ольга

Возвращение в… сказку

– Я не была в Алматы уже 12 лет, с 1996 года, – рассказывает знаменитая волейболистка, олимпийская чемпионка и капитан легендарного АДК Ольга Кривошеева, живущая сейчас в Германии. – В прошлом году приезжала в родной Степногорск, так что ностальгию свою утолила. В жизни любого человека наступает период, когда хочется кого-то увидеть. С бывшими одноклубницами по АДК отношения, конечно, поддерживаем. Как правило, перезваниваемся, общаемся через Интернет.

– Чем удивил вас Алматы?

– Когда летела сюда, готовилась к чему-то необычному, эмоции захлестывали. Осознала, что уже в Алматы, только когда приехали в гостиницу “Казахстан”. Она ведь была нашим домом в 1984 году, когда мы выиграли чемпионат СССР. Последний тур проходил в Алма-Ате, и команда жила в этой гостинице. Я сразу вспомнила, как перед заключительной игрой с “Кировцем” из Новосибирска в полночь мы с Людой Перевертовой узнали, что наш главный конкурент “Уралочка” из Свердловска свой матч проиграла. Это означало, что завтрашняя победа делает нас чемпионками Союза. И вот, вновь оказавшись в этой гостинице, я поняла, что сказка, которую ждала, началась.

Коза, почему на волейбол не идешь?

– Наверное, вся ваша карьера может показаться сказкой. За довольно короткий срок вы выиграли чемпионат СССР, Кубок европейских чемпионов, Олимпиаду. В каком возрасте началось ваше знакомство с волейболом?

– Я пришла в волейбол в четвертом классе. Знала, что в нашей школе есть волейбольная секция, туда ходили мои подружки-соседки. Но они сказали мне, что группа уже набрана. Однажды в школьном коридоре тренер Евгений Петрович Лавкин увидел прыгающую худую девочку и спросил ее: “Коза, ты почему на волейбол не приходишь?”. С тех пор я из зала не выходила.

– Чему, помимо основ волейбола, первый тренер учил вас?

– Он учил нас культуре поведения, и не только на площадке. К примеру, мы знали по именам и фамилиям всю волейбольную сборную Союза, хотя ни разу этих девушек не видели даже по телевизору. В середине

70-х Евгений Петрович повез нас в Ташкент на тур чемпионата СССР, куда приехали ведущие клубы страны тех лет. Тогда-то мы впервые живьем увидели своих кумиров – Нину Смолееву, Ларису Берген, Людмилу Щетинину, игравших за московское “Динамо”. Моим любимым игроком в то время была связующая столичного “Динамо” Нина Мурадян. Она была маленькая, крепкая. У меня даже ее автограф до сих пор хранится.

Обидные слова – для встряски

– В каком возрасте вы осознали, что волейбол – ваше призвание?

– Такого, что однажды я проснулась и решила стать знаменитой волейболисткой, не было. Но если у нас хватало терпения на все эти сборы и тренировки, на эту работу из последних сил, значит, где-то в подсознании мы для себя решили, что волейбол – это наша жизнь.

– После Евгения Лавкина вы попали к Нелли Щербаковой в Алма-Ату. Там были уже иные требования?

– Конечно, сравнивать этих двух тренеров нельзя хотя бы потому, что Нелли Алексеевна готовила нас для совсем иных целей.

– В вашей жизни встречался еще один знаменитый российский тренер – Николай Васильевич Карполь…

– Щербакова и Карполь – это два уникальных тренера. Николай Васильевич запомнился мне тем, что он очень уважал игроков, воспитанных другим тренером. В сборной я не чувствовала на себе такого домашнего тренерского давления, которое он допускал по отношению к игрокам его “Уралочки”. Да, он был жестким тренером, говорил обидные слова, но только если они помогали тебе встряхнуться. Нелли Алексеевна тоже использовала эту тактику. При этом она относилась жестко не только к нам, но и к себе. Когда наши силы были на исходе и мы уже не могли ничего делать от усталости, Щербакова включала какие-то дополнительные рычаги, чтобы заставить нас работать. Она работала и индивидуально с игроком, и со всей командой в целом.

Адреналина было выше баскетбольного кольца!

– Не испугались своей наглости, когда в 1984 году, дебютируя в высшей лиге чемпионата СССР, неожиданно для всех поперли на первом месте?

– Здесь тоже очень многое зависит от тренера. Нелли Щербакова, задав нам цель и выведя нас в высшую лигу, уже не упускала из своих рук контроля над командой. Нагрузка тогда шла не только на тело, но и на подсознание. Мы действительно понимали, что такое высшая лига.

– Каким было ваше эмоциональное состояние перед решающей игрой с “Кировцем”?

– Лично у меня был такой высокий уровень адреналина, что я могла, наверное, перепрыгнуть через баскетбольное кольцо. Мне даже пришлось сдерживать себя во время разминки, делать упражнения медленнее обычного. Эмоционального подъема мне хватило на весь матч, который мы выиграли со счетом 3:0. Нелли Алексеевна дала нам все, что сама знала и умела в волейболе. Она разжевала и положила нам в рот – оставалось только проглотить.

– Во время финала Олимпиады-1988 в Сеуле против сборной Перу адреналин тоже зашкаливал?

– Нет, на площадку я выходила на удивление спокойной: все нервы сожгла по ходу турнира, наблюдая за игрой со стороны. Матч с Перу стал для меня первым и единственным на Олимпиаде, зато после него нас украсили золотые медали.

Щербакова не позволила уйти из спорта

– Той Олимпиады ведь могло и не быть для вас…

– Да, после чемпионата мира 1986 года я чуть не завершила карьеру. Дело даже не в том, что мы заняли только шестое место. Меня одну обвинили в нашем поражении от немок (2:3), которое фактически стало для нас фатальным. Но что я могла сделать, если тренер сборной Владимир Паткин в решающий момент матча снял весь атакующий состав и выпустил со скамейки “холодных” игроков? Я же весь матч играла вообще без замен, потому что вторая связующая была травмирована. Тогда было очень обидно, но Щербакова не позволила мне оставить спорт.

– Нелли Алексеевна ведь была на финальной игре Олимпиады, сидела на трибуне…

– Да, и очень за нас переживала. У меня есть видео той игры с перуанками, которое мне прислали из олимпийского архива в Швейцарии. Первые две партии мы проиграли (10:15, 12:15). Уступали и в третьей – 6:10. Карполь выпустил меня на подачу и на остальной переход по задней линии вместо Ленки Чебукиной (тоже игрок АДК. – Прим. авт.), которая и так была страшно загружена. Мне пришлось действовать на позиции, где я, будучи связующей, никогда не наигрывалась. Мы подтянулись, сравняли счет. Когда я уходила с площадки, Ира Кириллова сказала мне: “Оля, ты молодец! Если б только знала, что ты сделала!”. Эти слова я никогда не забуду. Мы выиграли три оставшиеся партии (15:13, 15:7, 17:15) и стали чемпионками.

Депрессия

– Наверное, в Сеуле вы осознали, сколько потеряли, не поехав на Олимпиаду 1984 года?

– Когда я узнала, что политическое руководство нашей страны решило бойкотировать Игры в Лос-Анджелесе, у меня началась страшная депрессия. Олимпиада – мечта каждого спортсмена. После победы в Сеуле было такое чувство, будто скелет отделился от мышц и побежал, радуясь, по залу. Это невероятное чувство, и я счастлива, что его испытала. Очень горжусь тем, что девчонки из Казахстана в этом году ездили на Игры в Пекин.

– Шанс выступить в Барселоне в 1992 году у вас был?

– Я предлагала Николаю Карполю свои услуги, но он не включил меня в состав. Хотя я хотела выступить на Олимпиаде и готовилась к этому.

– Вы были капитаном “золотого” АДК. Эта должность была выборной?

– Не помню, чтобы в команде были какие-то выборы капитана. Его назначала Нелли Алексеевна. Скажу честно, я не хотела быть капитаном. У него много дополнительных функций. Я была своеобразным стыкующим звеном между тренером и игроками на площадке. Мне надо было руководить командой в игре, забывая о собственных ошибках. Да и от тренера первому всегда попадает капитану.

“Неужели я настолько плоха”?

– Как ведущий игрок алматинского клуба и сборной СССР, вы наверняка получали приглашения от других команд?

– Конечно, хотя это не афишировалось. Подобный вопрос мне как-то задали на встрече с рабочим коллективом АДК, но Нелли Алексеевна почему-то решила, что надо сказать, будто меня никуда не зовут. Я была в недоумении: неужели я настолько плоха, что никому, кроме АДК, не нужна? В Алма-Ате мне и моему мужу Сергею, который тоже играл в волейбол за “Дорожник”, было комфортно. Мы чувствовали, что нужны своим командам, что в нас верят. А что еще нужно игроку?! Создать в другом городе ситуацию, которая устраивала бы нас обоих, было трудно.

– Карьеру в АДК вы завершили в 1988 году?

– Да, перед началом нового чемпионата меня торжественно проводили из команды. В 1989 году я родила. После возвращения в волейбол поиграла еще в Турции. Было у меня ужасных полсезона в Павлодаре. В 1995 году непонятно как и зачем я оказалась в местной команде. Там работал тренер из Волгограда, который вывел меня из первого состава и перевел во второй, сказав, что я слишком сложно играю для его команды. Я не поверила, что слышу такие слова в свой адрес! Приглашение из Германии нашло меня в Степногорске, где мы играли тур чемпионата. Моя новая команда, в которую я пришла посреди сезона, занимала на тот момент седьмое место в чемпионате Германии. И я очень горжусь, что в том году мы стали первыми. Так что я являюсь чемпионкой двух стран – СССР и Германии.

Германия стала домом

– Чем вы занимаетесь сейчас?

– Я живу в небольшом городке неподалеку от Франкфурта-на-Майне, работаю с детьми. Тренирую девчонок 9 –10 лет. Мне интересен этот возраст. Я даю девочкам базовые основы, придумываю интересные упражнения с мячами. В Германии дети сначала играют на маленьких площадках – двое против двоих. Эта игра чем-то напоминает пионербол. С возрастом они переходят на другие, более большие площадки. Увеличивается и число игроков.

– Если бы сейчас организовать матч команды АДК 80-х против нынешних звезд женского казахстанского волейбола, то кто бы в нем победил?

– Мы. А почему мы должны проиграть? Конечно, мы выиграли бы. Наверное (смеется).

Сергей РАЙЛЯН