Если верить майя

Одним из первых в мире людей, кто увидел, как на этот раз Эммерих решил уничтожить Землю, стал наш корреспондент.

Глобальный масштаб

Фильм “2012” выйдет в прокат только в середине ноября, но создатели этого во всех смыслах масштабного кинополотна озаботились его презентацией уже сейчас. Причем именно для московского мероприятия был привезен большой, почти часовой отрывок фильма, который доселе никто не видел.

Первую часть картины показали нескольким десяткам журналистов, причем на английском языке с субтитрами – к дубляжу, видимо, еще не приступали. По условиям подписки о неразглашении я не могу рассказать многое из увиденного, впрочем, в открытых источниках, к примеру, в Интернете, уже выложено немало роликов и кадров из фильма. Коротко лишь скажу: даже по первому часу, разумеется, не вместившему в себя все самое вкусное и интересное, видно, что масштабно. Как всегда у Эммериха. И наверняка еще масштабнее.

Мир теперь спасает Джон

Эммерих, напомню, как раз прославился грандиозностью своих кинопостановок – “Звездные врата”, “День независимости”, “Годзилла”, “Послезавтра”. На этот раз Роланд совместно с Харальдом Клозером, который в этом проекте и сценарист, и композитор, и продюсер, обратились к одному из мифов цивилизации майя о том, что 21 декабря 2012 года мы все, мягко говоря, умрем. Эммерих и Клозер, закончившие сценарий довольно быстро, мило пофантазировали на эту тему, а также на тему поведения в столь экстремальной ситуации отдельно взятых людей и человечества в целом.

В “2012” занята целая россыпь звезд – от Тенди Ньютон и Дэнни Гловера до Аманды Пит и Вуди Харрельсона. Причем Гловера на роль чернокожего президента США Эммерих, по его словам, позвал еще во время праймериз, когда Барак Обама соперничал с коллегой по партии Хиллари Клинтон. Рассудили, что если Обама пройдет дальше и выиграет выборы, то будет символично, а если проиграет, то все равно неплохо получится.

Две же, наверное, центральные роли достались Чиветелу Эджиофору и Джону Кьюсаку. Эджиофор в Москву, к сожалению, не смог прибыть, а вот Кьюсак пожаловал. Причем это был первый визит одного из самых талантливых американских актеров в Первопрестольную, что отразилось и на его интересе к городу, и на ажиотаже вокруг персоны самого Джона.

Боязнь проснуться

Титр The End возвестил о том, что показ первой части фильма завершен, и завершен, естественно, на самом интересном месте, когда… Впрочем, мне же нельзя пока говорить, когда именно.

Свет вернулся в кинозал с романтичным названием “Париж”, а на мини-сцену перед экраном стали один за другим выходить Эммерих, Клозер и Кьюсак.

Режиссер выглядел слегка смущенным и вполне довольным – и увиденным, и реакцией зала. Показалось только, что Роланда слегка стесняют вынужденно надетые по торжественному случаю костюм и галстук. В целом же Эммерих напомнил большого ребенка, который в детстве не наигрался в игрушки и теперь компенсирует это тем, что с превеликим удовольствием сначала разрушает Землю, а потом пытается ее спасти. По счастью, в кино.

На поведении Харальда Клозера, как и Эммериха, не было никакой печати звездности или хотя бы намека на то, что эти люди ворочают миллионами, создавая магию эффектного кино. Клозер, внешне похожий на актера Джерарда Батлера лет через десять, и вовсе признался вашему корреспонденту, что боится. Боится того, что вся эта история окажется сном, и однажды, проснувшись от сказки, он снова окажется простым учителем музыки.

Бремя славы

Первое, что удивляет в Джоне Кьюсаке, его… рост. В жизни многие экранные великаны и едва ли не былинные богатыри не такие огромные, как кажутся. Кьюсак, напротив, ни в одном из фильмов, где был звездой (“Интуиция”, “Управляя полетами”, “Быть Джоном Малковичем”, “1408”), не выделялся фактурой, а на деле оказался на голову выше остальных – в прямом смысле.

На состоявшемся после показа небольшом дружеском банкете Кьюсака легко было найти в зале. Причем не только благодаря росту, но и по перемещавшейся вслед за звездой стайкой поклонников с фотоаппаратами и DVD с его фильмами для автографов. Если Эммерих пару раз оставался в одиночестве и искал компании хотя бы Клозера, то у Кьюсака недостатка в общении не было. Джон мужественно продержался около часа, но потом доступ к телу все-таки был ограничен. Тем более что на завтра у гостей была назначена фотосессия и официальная встреча с журналистами.

Без паники!

Для фотокамер Кьюсак, Эммерих и Клозер позировали на крыше роскошного отеля с видом на Кремль и окрестности. Ну а потом пришло время отвечать на вопросы. Учитывая специфику эммериховских фильмов, многие из них касались будущих “жертв” из числа городов и других точек на карте.

– Мы были с Харальдом на Красной площади в три утра, – признался Роланд, – и уже присмотрели несколько подходящих объектов для следующих фильмов. Это будет красиво.

И шутя добавил: “Я тут уже все облазил с рулеткой – измерял, чтобы не ошибиться с пропорциями”.

Впрочем, неожиданно выяснилось, что как раз следующий фильм Эммериха будет совсем не о катастрофах, а о… Шекспире. В картине “Аноним”, препродакшн которой закончен, Роланд попробует ответить на вопрос, мучающий литературоведов уже несколько столетий: действительно ли “Вильям наш Шекспир” сам написал все свои пьесы?

Пришлось Эммериху объясниться и на тему суеверия и материализации мыслей: не боится ли он накликать беду своими фильмами? Режиссер признался, что, скорее, как в случае с его лентой “Послезавтра” о последствиях глобального изменения климата, стремится привлечь внимание людей к каким-то важным вопросам. Поддержал коллегу-кинематографиста Харальд Клозер, в шутку добавив, что для предотвращения возможной паники фильм и решили выпустить не в 2012 году, а раньше.

Без мавзолея, но с Кремлем

Кьюсака о Москве тоже спросили, на что Джон честно и откровенно ответил, что это была его идея – приехать для начала в столицу России. Мол, в юности забивали голову “империей зла”, мрачным городом наподобие Готэма из комиксов о Бэтмене (странно, что Кьюсак не упомянул про медведей на улицах), и раз уж появилась возможность самому узнать, что да как, то почему бы ею не воспользоваться?

В отличие от Эммериха и Клозера Джон пошел на Красную площадь не глубокой ночью, а как обычный турист – засветло. Правда, попасть в мавзолей актеру так и не удалось, зато он с воодушевлением побродил по Кремлю и его музеям.

Напоследок Кьюсак проявил редкий гуманизм и любовь к ближним. На вопрос, кого бы он стал спасать в первую очередь, случись апокалипсис, Джон, слегка наклонив голову набок и обведя руками зал, ответствовал: “Прежде всего я спас бы всех здесь присутствующих”. Смех. Аплодисменты. Занавес. Спасибо, Джон!

(Интервью с Джоном Кьюсаком, Роландом Эммерихом и Харальдом Клозером читайте в октябрьских номерах нашей газеты.)

Дмитрий МОСТОВОЙ, Москва. Фото автора