Этот прекрасный сильный пол

Потому что, вырастив двоих сыновей, наработав тридцать лет журналистского стажа и впихнув в голодные мужские рты неимоверное количество борщей-котлет-компотов, я пребываю в стойком убеждении: в этой жизни равенство возможно только в плане уравнивания числа перетаскивания с места на место неподъемных сумок. Равенство по-честному – это когда у мужа – на одну сумку больше и его можно уломать картошку у телика почистить. А по-гендерному, простите, – когда у каждого поровну. Мне лично какой в этом кайф?!

Кстати, в само понятие “гендер” я вообще вникла непростительно поздно. Году этак в 95-м. Была отправлена на какую-то конференцию и два дня жила с чувством, что все это – первое апреля. Серьезные люди рассказывали с трибуны, как важно бороться, чтобы в задачниках для третьего класса у Маши карандашей в пенале было не меньше, чем у Вовочки.

На мой взгляд, мужчины – пол, конечно, сильный. Но – уязвимый. И вымирающий. Потому что считать мужчинами возрастающее количество особей в брюках, коротких обдерганных пиджачках с капризными губами я не могу. Определять уровень мужественности размером зарплаты не научилась в целях самозащиты, иначе последние лет десять мужчиной в семье надо бы считать меня, а это плохо влияет на гормональный баланс. А потому мне приятнее считать, что мужчину определяет поступок. Пусть не героический, но... мужской.

…В то милое мартовское утро погода за окном была типичной для нашего резко континентального региона: серо, промозгло, ветер нес нахохлившихся мужиков, женщин было не видно – привилегия 8 Марта. Костанай в это время года представляет собой жирное месиво из талой воды, снежной каши и коварного мокрого льда на дне.

По этой серой каше под моим окном пробивались два молодых мужика. Они отворачивались от ветра, поддерживали друг друга. С утра оба были при параде, с укутанными в газетную бумагу букетами, в начищенных ботиночках. И явно торопились поздравить своих самых главных женщин.

Пока я, включив кофеварку, машинально разглядывала прохожих, на пути парняг появилось препятствие – в ледовой каше забуксовал зачуханный “жигуленок”. Отчаявшийся водила высунулся из окна и замахал рукой, явно призывая парней помочь ему. Те – мужская солидарность! – подвернули штанины отглаженных брюк и послушно протопали куда поглубже – подтолкнуть бедолагу.

Я, захваченная сюжетом, прилипла к окну. Мужики, аккуратно положив свои спеленатые букеты на багажник (а куда еще?), разом напрягаясь, выталкивали “жигуль” из плена. Тот надсадно чихал, выдавал из-под колес брызги. Но с очередного качка тронулся с места. И тут – не то водитель газанул не вовремя, не то судьба такая, но “жигуль” выдал из-под колес такую струю весеннего месива, что нарядным мужичкам хватило с головы до пят.

Мизансцена длилась секунды. Парни потрясенно смотрели друг на друга. Мужик, высунувшийся из окна чуть не по пояс, – на них. Он сориентировался быстрее. Очевидно, увидев на лицах приятелей, что они вот-вот осознают ситуацию во всей ее красе, водитель развернулся и умчался, на прощание еще раз обдав своих спасителей грязной шугой. На багажнике “Жигулей” уехали в даль неизвестную и два букета.

А оставшиеся без цветов и праздничного вида мужики, еще с секунду посмотрев друг на друга, начали хохотать. И хохотали долго, хлопая себя по ногам и друг друга по плечам. А потом повернулись и пошли обратно. Наверное, цветы покупать.

Ну и скажите, что сильный пол не прекрасен! Иногда…