Цоя воскрешать не страшно

Сложно рассчитывать на повторение успеха оригинальной “Иглы”, которую посмотрели свыше 15 миллионов зрителей, но удовлетворить новое поколение поклонников Виктора Цоя – по силам. Алматинская премьера состоится на пять дней раньше московской, а в широкий прокат фильм выйдет 16 сентября. В Алматы кроме режиссера приедут рок-музыканты Вячеслав БУТУСОВ, Юрий КАСПАРЯН, актриса Марина СМИРНОВА.

– Как произошло открытие нового жанра в кино – ремикс?

– Скорее это даже не жанр, это новая форма. Ремикс – это когда ты не снимаешься заново, а добавляешь новые сцены, эпизоды к оригинальному материалу.

– Неужели никогда никто из кинематографистов к этому не прибегал?

– Кое-какие шаги были сделаны. Например, китайский режиссер Вонг Карвай пару лет назад представил в Каннах свою старую картину “Прах времен”. Он ее перемонтировал, наложил новый звук и добавил 1 минуту нового материала. В нашей ленте более 20 минут нового материала, это гораздо более радикальный ремикс. Иногда вспоминают фильм Фрэнсиса Ф. Копполы “Апокалипсис сегодня”. Он сделал “Апокалипсис сегодня. Redux.”, это немного другой термин, используемый в литературе, обозначающий редакцию. Коппола добавил около сорока минут, но это тот материал, который был отснят во время съемок оригинального фильма. Бывает, выходит фильм, а потом режиссерская, полная версии, но в нашем случае это было невозможно. Те материалы, которые не вошли в “Иглу” – их более сорока минут, давно уничтожены “Казахфильмом”.

– Как раз хотела уточнить, неужели для ремикса вы более 20 лет хранили пленку “Иглы”?

– Во времена Союза было правило: все студии сдавали в Госкино склеенные негативы, а все невошедшие рабочие материалы хранили на местных студиях. Если в течение года из Госкино не приходило указаний что-то перемонтировать или добавить, то студия была обязана смыть серебро с пленки и отправить его на Шосткинский химкомбинат на изготовление новой пленки, а целлюлозную основу просто сжигали. Исключений было немного, и то делалось это в обход правил, например, режиссеры могли украсть материалы и хранить их у себя где-нибудь под диваном…

– Но вы, конечно, не прибегли к воровству?

– Мне это казалось непристойным, да и Виктор был жив. Сейчас этот материал был бы бесценен. Поэтому я стал думать, откуда могу взять материал для ремикса? К счастью, у меня сохранился материал с фильма “Йа-Хха”, который я делал с Виктором до “Иглы”. Там на качественной черно-белой пленке сняты эпизоды, которые хорошо ложились на этот сценарий. Второй источник – досъемки с ныне здравствующими актерами: Петей МАМОНОВЫМ, Александром БАШИРОВЫМ, Мариной СМИРНОВОЙ, Архимедом ИСКАКОВЫМ и другими. Еще нужен был главный герой, но его нет... Появился вариант снять дублера, похожего на Виктора, но для меня такой подход неприемлем. Я не могу заставить зрителей думать, что это Виктор, поэтому пригласил группу питерских художников. Нарисованный Моро является прямым художественным воплощением Виктора, ведь он сам был художником.

Фильм не для них

– Были ли в ваш адрес упреки в конъюнктуре?

– Глупость какая! Я делаю этот проект исключительно в память о друге и актере “Иглы” – Викторе Цое. Если бы Виктора сейчас забыли и не вспоминали, я бы выпустил ремикс на DVD и Blu-Ray. Но появилось новое поколение поклонников, может, не такое многочисленное, однако оно заслуживает того, чтобы увидеть своего героя на экране.

– Не страшно было воскрешать героя целого поколения?

– Вы знаете, если бы было страшно, я бы и первую “Иглу” не снимал. Ты знаешь, что никто другой не сделает, значит, берешься. И в данном случае для меня было главным осязаемо, на экране показать то, что пишут на стенах: “Цой жив!”. Наш фильм есть воплощение этой фразы (переходит на шепот).

– Поясните лозунг в “Игле. Remix”: “Этот фильм не для вас”.

– Мы снимали фильм для себя, а лозунг был предназначен чиновникам из Госкино. Виктор изначально хотел, чтобы он был в картине. Но тогда мы его не включили, а теперь решили осуществить мечту Виктора. Здесь каждый должен сам решить – для него или не для него этот фильм. И хотя сейчас нет такой цензуры, как в советское время, но есть коммерческая цензура, некие прокатчики решают за тебя, что смотреть, а что нет. И лозунг продолжает оставаться актуальным, хотя и изменился смысл.

Братья Нугмановы – крепкий тандем

– Вы не пробовали найти второго такого героя нашего времени и снять его в кино?

– Я и Виктора снимал не потому, что искал, просто люблю общаться с интересными людьми, когда у меня складываются с ними взаимоотношения, хочу перенести их на экран. Причем я не работаю с известными актерами, чтобы они лицедействовали. Моро – вымышленный персонаж, но, играя его, Виктор не перевоплощался. Это Виктор Цой в предложенных обстоятельствах.

– До “Иглы. Ремикса” ваших творческих работ не было видно. Чем занимались?

– Я познавал жизнь. До того как стать режиссером, был архитектором, объездил весь Казахстан, описал множество артефактов. Потом меня заинтересовала режиссура, после – семейная жизнь, я влюбился, уехал во Францию, посвятил себя семье. Затем меня увлекло построение гражданского общества в Казахстане. А сейчас настала эта дата 20-летия гибели Виктора, и я решил сделать “Иглу. Remix”, а вместе с тем ту массу кинопроектов, которые у меня накопились за это время. Я не люблю говорить о планах, пока та или иная работа не запущена в производство, чтобы это не было сотрясением воздуха.

– Есть братья Коэны, Вачовски. А как зародился ваш кинематографический альянс с братом Муратом (Мурат Нугманов был главным оператором “Иглы”. – Кор.)?

– Произошло это естественно. Изначально я не представлял себя режиссером, хотел выучиться на сценариста. Но друзья меня убедили, что надо поступать на режиссуру, и тут как раз в Алма-Ату приехал Сергей СОЛОВЬЕВ, чтобы набрать комплексную казахскую мастерскую, то есть режиссеров, операторов, сценаристов, художников. Эти группы должны были формироваться сами, и я стал искать напарников. Брат, узнав, что я хочу во ВГИК, а он в то время был фотографом, пришел со своими фото и поступил на операторский. Мой знакомый архитектор Боря ЯКУБ поступал на художника, а сценаристом была Ажар АЯПОВА. Мы все прошли во ВГИК. Естественно, что я потом с братом и работал.

– Вам никогда не хотелось поменяться местами?

– Я хорошо изучил профессию режиссера, и мне просто некогда. В принципе, режиссер может и играть в кино, и быть сценаристом, противопоказаний нет. Но в данном случае я доверял брату. Я считаю, что лучше, когда эти две профессии разделены. Но в то же время в “Игле. Remix” есть маленький эпизод, который я снял сам.

– Мы узнаем этот эпизод?

– Попробуйте сами догадаться, если что, я потом подскажу.

Марина ХЕГАЙ, Тахир САСЫКОВ (фото)