Четвертая охота на седьмом континенте

Если пишущего журналиста можно назвать золотым пером, то Анатолий Лаптев – это золотая кинокамера Восточного Казахстана. Друзья мэтра попробовали составить фильмографию и расписались в бессилии: только полновесных документальных фильмов отснято больше 30. Плюс бессчетное число новостей, репортажей, очерков, зарисовок, которые в итоге слились в захватывающую одиссею Казахстанского Алтая. Седьмого – лаптевского – континента.

В мир кино Анатолия Павловича привел знаменитый период оттепели 60-х годов. ВГИК – Всесоюзный государственный институт кинематографии – был точкой притяжения творческой молодежи всего бывшего СССР. Именно в эти годы с легкой руки Олжаса Сулейменова в институт набрали знаменитый курс, где были Талгат Теменов, Рашид Нугманов, Амир Каракулов…

Сейчас эти имена известны далеко за пределами Казахстана, сам Сулейменов стал одним из авторов лучших, пожалуй, фильмов шестидесятых-семидесятых “Земля отцов”, “Кыз Жибек”, “Тревожное утро”. Главное, по словам Лаптева, чему научил институт, это творческому поиску. За серость или непрофессионализм можно было угодить на отчисление. Анатолий ЛАПТЕВ: Про Сулейменова, Тарковского и Смоктуновского

Однажды от плохой отметки на экзамене его спас Владимир Монахов – оператор, снявший советскую киноклассику “Судьба человека” и “Оптимистическая трагедия”. Во время просмотра студенческой курсовой работы – телефильма “Четвертая охота” – проректор счел ошибочными выбранные кинопланы. Однако Монахов возразил: “непричесанность” кадров, мол, напротив, создает нужный настрой.

По болотам с комарами

В этом году фильму “Четвертая охота” исполнилось 45 лет. В свое время он с успехом прошел по центральному ТВ и стал минутой славы для молодого режиссера-оператора.

– Тогда в моде был писатель Солоухин, – рассказал герой ленты, писатель-краевед Александр ЛУХТАНОВ. – Все зачитывались его “Третьей охотой” – книгой о заядлых грибниках. Первая охота – с ружьем, вторая – рыбалка, третья – за грибами. А я увлекся четвертой охотой – с фотоаппаратом на животных в дикой природе. Съемки шли в горных ущельях, тайге, пустыне, на заболоченных берегах Зайсана. Досаждали комары. Долго выискивали бурундучка, но Толя заявил как отрезал: найдем хоть у черта на куличках. В Кулуджунском заказнике с фонариком бегали за сальпинготусом – ночным зверьком, который больше нигде не водится. Помню, посадили этого гномика на ладонь – меньше мышки, глаза большие черные как бусины. Анатолий навел объектив, а зверек, словно специально на камеру, стал умываться малюсенькими, почти невидимыми лапками. Фильм удался. Зрители отмечали, что это едва ли не первая киноработа о живой природе. Тонкая, психологическая. Чего только стоят кадры с цаплей: дождевая капля стекает по длинному клюву, а птица, ничего не замечая, погружена в свою думу.

– Человек, который поэтизирует жизнь, – так отозвался об устькаменогорце Олжас Сулейменов.

Двух творческих людей долгие годы связывает личная дружба. За трилогию об озере Маркаколь (“Озеро студеное, ласковое”, “Старик и озеро”, “Постижение”) режиссер-оператор получил премию Ленинского комсомола Казахстана. Все три ленты озвучены Иннокентием Смоктуновским. Легенды и быль Маркаколя

– Смоктуновский был страшно занят, и я до сих пор не знаю, почему он откликнулся на мой звонок, – делится воспоминаниями Анатолий Павлович. – Он часто уходил от текста. В одном эпизоде на пасеке внук наблюдает за пчелами и говорит деду: “Я знаю, кто не работает, тот не ест”. По сценарию старику полагалось ответить что-то вроде: “Да-да, не поработаешь – не поешь”. А Иннокентий Михайлович вместо этого сказал: “Точно, все должны есть”… До чего щепетильный в работе был! Озвучит эпизод, выйдет из кабины, глянет на меня – и снова к микрофону. У меня же все эмоции на лице написаны. По пять-шесть дублей наговаривал.

Край родной, навек любимый

На днях усть-каменогорский кинематографист отметил 75-летие. На юбилейном вечере собравшиеся увидели репортажи периода работы Лаптева корреспондентом республиканского ТВ. Возможно, это десятилетие с середины 80-х годов до начала 90-х было самым творческим и деятельным в его биографии. На весь Казахстан и бывший СССР выходили сюжеты о маральниках в Катон-Карагае, нерестилищах на Зайсане и Иртыше, новом заповеднике на Западном Алтае… А вот по-настоящему исторический отрывок из новостного сюжета 1990 года. Жители Усть-Каменогорска взволнованы выбросом облака бериллиевой пыли после аварии на “почтовом” заводе. Поможет ли городу государство? С этим вопросом журналист обращается к экстренно прибывшему молодому партийному руководителю Нурсултану Назарбаеву. И слышит твердый спокойный ответ: ни один казахстанец не остался равнодушным к беде Усть-Каменогорска, республика приложит все усилия, чтобы ликвидировать последствия выброса… Зал встретил архивные кадры аплодисментами. Каждый местный житель знает: все сказанное в тот раз Нурсултаном Абишевичем оказалось выполнено. Ульбинский металлургический завод реконструировали, для города разработали комплексную экологическую программу.

Главными героями всех фильмов и репортажей Лаптева всегда были и остаются люди и природа Восточного Казахстана. Как отметил известный орнитолог и писатель Борис Щербаков, почерком кинематографиста является космический подход: в малом показывать великое.

– Все, что есть в нашем крае, он преподносит с философским подтекстом, – заключил орнитолог. – Мудро, сердечно, талантливо. Настоящий солдат, который никогда не расстается с камерой. Он создал свой континент – седьмой. Континент Восточного Казахстана.

Усть-Каменогорск