Черпаки, деды и все такое

Солист популярной казахстанской рок-группы Motor-Roller Ильяс АУТОВ нес военную службу во время перестройки. По словам музыканта, он изнутри видел, как армия деградировала.

– Меня забрали в армию после первого курса университета, – рассказывает Ильяс. – В тот год Горбачев издал указ, по которому в вузах отменяли военную кафедру. Так что мне и моим ровесникам очень “повезло”, так как спустя два года, когда мы уже отслужили, этот указ отменили!

– Где служили?

– Меня отправили в поселок Ватутинки, под Москвой. Я служил в военно-воздушных силах, был телеграфистом, обеспечивал связь. Первые полгода мы всей ротой учили морзянку. Чтобы быстро научиться воспринимать азбуку на слух, нас заставляли ее петь. У каждой буквы есть свой запев – на первом занятии нас это удивило. Например, букву “А” – точку и тире – пели, как “Ай-даа”.

– В каком звании закончили службу?

– Остался рядовым, но на то были свои причины. Я ведь заскочил в последний “вагон” Советской армии, видел, как она разваливалась. Офицерам было все равно, что происходит в части, никто ничем не занимался. Нас озадачивали тем, что заставляли красить заборы, мыть колеса машин после марш-бросков. Самые предприимчивые из нас потихоньку продавали за забор военное обмундирование, технику.

– Вам это не нравилось?

– Я был тогда начинающим рокером, этаким правдоискателем. А также делал стенгазету, в которой писал всю правду. Например, что спирт, который выдавали на обработку деталей, воруют офицеры, и так далее. Меня вызвал командир роты и принялся отчитывать, но я стоял на своем, после чего стал для офицеров каким-то злодеем. Из-за них я даже месяц переслужил – дембель получил самым последним из призыва.

– Товарищей по роте разыгрывали?

– Без этого в армии никуда! Причем всегда старались придумывать что-то новое. Один раз вынесли кровать со спящим товарищем в лес. Представляете, он с утра слышит команду “Подъем”, а вокруг деревья!

Как-то я написал поэму, где представил наших офицеров и прапорщиков в образах лесной нечисти. Прототипов узнали все, и поэма ходила по рукам солдат. Офицеры злились, знали, что это я, но ничего сделать не могли.

Из казармы – на бал

Марат Омаров, организатор казахстанского благотворительного бала, имеет за плечами значительный казарменный опыт. Но вспоминать его не любит:

– Мой армейский быт длился довольно долго. Сначала три года в Алматинской республиканской военной школе-интернате имени Бауыржана Момышулы. Потом учился в военном университете иностранных языков в Москве. Правда, после него решил не продолжать двигаться в этом направлении.

– Почему?

– Так сложилось. Армия – это не мое, и я не их. (Смеется.)

– Получали ли вы взыскания или поощрения?

– Взыскания не получал. Но была благодарность от министра обороны, когда я учился на третьем курсе университета.

– Помните, какую строевую песню пели?

– Мы ротой пели “День Победы”.

– Пригодились ли вам навыки, полученные во время учебы?

– Я сейчас совсем не военный человек, но тот опыт мне помог в плане выправки, дисциплинированности. Думаю, что учеба в военных вузах очень полезна.

– А что насчет дедовщины?

– Ну-у-у… Дедовщина – это отдельная история. Когда тебя заставляют что-то делать, это, конечно, напрягает. Ты только пришел, а тебе говорят: “Давай мой пол!”. А ты думаешь: “С чего я должен его мыть?”. (Смеется.) Но, думаю, это правильно – уважение к старшим. Вероятно, это и есть воспитание. Я до сих пор помню, как нас принимали в “черпаки”, “деды” и все такое. (Улыбается.)

Война – бессмысленная штука

Казахстанский художник-аниматор Гали МЫРЗАШЕВ пошел в армию, чтобы… отдохнуть от студенческой жизни. “Отдыхать” пришлось в артиллерийских войсках СССР.

– Мне было 26 лет, и мы с друзьями решили, что нужно отдохнуть после бурной московской студенческой жизни во ВГИКе – Всесоюзном государственном институте кинематографии. Вначале я попал на службу в поселок Мулино в Нижегородской области. Год был писарем и художником, готовил стенгазеты. И надо же мне было напроситься в Казахстан! Думал, побуду на родине, попаду в Дом офицеров. Не тут-то было! То, что для служивого человека было “раем”, я променял на режимные войска в Унгуртасе, в 80 километрах от Алматы.

Мы приехали, на следующий день нас вывели на плац и приказали всех казахов разоружить и отправить в особый отдел! Там начались какие-то допросы, а мы понять не могли, в чем дело. Оказывается, в тот день случились декабрьские события 1986 года в Алма-Ате.

Когда же все улеглось, в нашей части затеяли Всесоюзный смотр лучших солдат. Начались учения, приехали генералы со всей страны. И был у нас один хваленый москвич, лучший солдат. Ему приказали сделать выстрел осколочно-фугасным снарядом. Он выстрелил, а воронки нет. Через какое-то время прискакали чабаны и сообщили, что его снаряд улетел совсем не в ту сторону.

И хотя я был командиром роты, на самом деле я даже и не знал, что такое артиллерия. Нас, художников, называли штабными крысами.

– А неуставные отношения у вас были?

– Постоянно. Даже в моей роте друг друга строили. Когда входил в казарму, на тумбочке стоял какой-нибудь солдат и в шутку кричал: “Смирно!”, а я: “Вольно!”. В один прекрасный день после моего “Вольно!” из-за угла вдруг выбежал офицер: “А, это вы, Мырзашев, дедовщину тут устроили!”.

– Сегодня отдали бы своего ребенка в армию?

– Нет. Хорошо что у меня дочки. Сколько людей своих сыновей теряют там ни за что. В свое время я чуть не угодил в Афганистан. А с годами стал пацифистом и теперь хорошо понимаю Леонардо да Винчи. Когда обучался в училище, нам рассказывали историю о том, как во время какой-то войны в Италии он взял и уехал из страны. Война на самом деле – бессмысленная штука.

До слез доводил

Жителя юга Казахстана Медеу АРЫНБАЕВА во время армейской службы занесло аж за Полярный круг. Но даже там ему пришлось выступать.

– Мне было 18 лет, когда меня призвали в армию. Шел 1985 год. И хотя рядом с нашим селом тоже была военная часть, отправили меня совсем в другой конец Советского Союза. Сначала мы долго ехали, потом летели до Ленинграда, оттуда на поезде прибыли в Мурманскую область, в город Кандалакшу.

В первую очередь мы должны были проходить там 6 месяцев “учебку”. А после солдат распределяли по регионам. Но через пару месяцев нас с другом почему-то определили в ряды хулиганов и послали на архипелаг Новая Земля. Он известен тем, что там находилась секретная база, где проводились ядерные испытания.

К счастью, я не остался там на два года. Провел всего месяц, но и за это время увидел такое! За время службы люди там седели. Ужас!

А потом меня отправили на Большую землю – в Ненецкий автономный округ, его столицу Нарьян-Мар. Там природа красивая, но зима суровая. Там я и отслужил.

– Какие-то забавные случаи в армии были?

– Все в ауле знали, что я с детства любил петь, а потому перед службой мои старшие друзья давали мне наставления: “Приедешь в часть, будут спрашивать музыкантов. Ты даже не заикайся, потому что по ночам “деды” будут заставлять тебя петь вместо магнитофона”.

Действительно, когда я приехал в Нарьян-Мар, стали спрашивать, кто музыкант, кто художник. Я не сказал. Месяц, два терплю. Но однажды стою дневальным, смотрю, рядом никого нет, думаю: “Ну хоть одну-то песню можно!”. Взял гитару и ка-а-к запел. Хотел по-тихому, а получилось громко. Тут заходит сержант – попался. Вечером того же дня, после отбоя, меня вызывают в каптерку к “дедам”: “Давай бери гитару, пой”. Своими песнями я их до слез доводил. Но ничего страшного не произошло, старослужащие начали относиться ко мне лучше, по-человечески.