Человек, снявший завесу секретности и тайны

90-летие выдающегося историка и смелого ученого отмечают в нашей стране.

Почти 20 лет назад не стало академика Манаша Кабашевича КОЗЫБАЕВА. Он оставил после себя не только прекрасных детей и внуков, но и более 800 ценнейших исторических изданий. 16 ноября, в день его рождения, сотрудники Института истории и этнологии им. Чокана Валиханова открыли в Национальной академии наук РК в Алматы кабинет его имени. На конференции, посвященной этому событию, прозвучало множество теплых слов и воспоминаний.

– С Манашем Кабашевичем и его книгами я познакомился, еще учась на последнем курсе исторического факультета КазГУ, – рассказывает соратник и друг ученого, главный научный сотрудник Института истории и этнологии им. Чокана Валиханова, к.и.н., профессор Кайдар АЛДАЖУМАНОВ. – В них всегда были море эмоций и динамичный стиль изложения – что на казахском, что на русском языке. А когда я окончил учебу, попал в отдел истории Великой Отечественной войны. Это тема, которой вплотную занимался Манаш Кабашевич. Думаю, мне очень повезло, поскольку он был человеком, поражавшим знаниями исторических фактов и имен.

А когда в 1975 году мне удалось вместе с ним побывать на конференции “Историография Великой Отечественной войны” в Москве, оказалось, что молодой тогда еще ученый Козыбаев имеет необычайно высокий авторитет среди академиков СССР. Уже в то время он публиковался во многих московских издательствах. Я был изумлен, когда по прибытии в большой зал гостиницы ЦК ВЛКСМ “Спутник” на конференцию, в которой принимали участие важные военачальники, академик союзного значения, генерал-лейтенант Павел Андреевич ЖИЛИН, во вступительном слове произнес: “В этом зале присутствует молодой талантливый казахский ученый Манаш Козыбаев. Прошу его в президиум”. Так, мой старший друг и коллега оказался на почетном месте между 2 всесоюзными академиками – Жилиным и Кимом. Выступил там с докладом. А когда все разошлись по секциям, в нашей “секции тыла” уважаемые руководители институтов истории единогласно выбрали Козыбаева модератором. Настолько доверяли ему и уважали.

– Он вообще был очень притягательным и общительным человеком, деятелем государственного масштаба, – продолжает Кайдар Алдажуманов. – С 1987 года у нас уже появились новые подходы к политике. Что скрывать, в истории Казахстана было много теневых сторон, о которых раньше запрещали писать и даже говорить. К примеру, о восстании под руководством Кенесары Касымова, или об истории Абылай хана, или о голоде 1931–1933 годов… Нередко мы, будучи студентами КазГУ, спрашивали у преподавателей: “Почему о голоде 30-х годов в учебниках нет ничего?”. И они чуть ли не шепотом отвечали нам: “Молодые люди, будьте осторожны! Это запретная тема...”.

В ноябре 1988 года директор Института истории Манаш Козыбаев созвал в Алматы Всесоюзную научную конференцию под, казалось бы, невинным названием: “Коллективизация в Казахстане и республиках Средней Азии: опыт и проблемы”. Пригласил коллег из Туркмении, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана, ученых из Москвы, Свердловска. И впервые в масштабах Советского Союза была поднята эта проблема: история и причины голода 30-х годов, массовая гибель населения Казахстана и других республик, вызванная официальной политикой “уничтожения кулачества как класса”, коллективизацией и фактически конфискацией скота на селе. Вот в этом здании, на 3-м этаже, впервые состоялась эта конференция.

11 ноября 1991 года по инициативе Козыбаева Верховный Совет Казахстана создал парламентскую комиссию по изучению этой темы, а также того, какие незаконные акты советского государства послужили основой для массовых политических репрессий. В нее вошли такие выдающиеся юристы, как академики Салык Зиманов и Гайрат Сапаргалиев, соавторы Конституции РК.

Потом уже, в 1994 году, председатель КНБ генерал-полковник Сат Токпакбаев пригласил Манаша Кабашевича как директора Института истории и председателя историко-просветительского общества “Адилет”, созданного потомками репрессированных, а также меня, секретаря общества, и журналистов, чтобы предоставить списки незаконно репрессированных. Оказывается, прежде он дал подобное задание всем областным управлениям КНБ. Там значилось приблизительно 125 тысяч человек! И около 25 тысяч из них были расстреляны. Потом, в 1996 и 1998 годах, эти списки вошли в первые 2 сборника “Книги скорби” (“Азалы кітап”) сначала по Алматы и Алматинской области. Затем по нашему примеру это сделали в Карагандинской и в других областях Казахстана. На сегодняшний день издано уже 16 таких книг.

Так по крупицам, благодаря инициативам Манаша Козыбаева, нам удавалось восстанавливать историю страны.

АЛМАТЫ