Боль сердечная

В прежние времена, чтобы избавиться от сердечных недомоганий, люди горстями глотали таблетки. Сейчас во всем мире применяют новые технологии: стентирование – восстановление проходимости сосудов, аортокоронарное шунтирование – вживление сосуда в обход пораженного участка, электрокардиостимуляцию для поддержания сердечного ритма, пластику и коррекцию пороков сердца. По-научному это называется интервенционной кардиологией и в развитых странах мира практикуется уже десятки лет. Хирурги Казахстана в массовом порядке стали осваивать эти технологии лишь 3–4 года назад.

Но пока в этой перспективной отрасли медицины у нас сколько плюсов, столько и минусов.

Каждую секунду в мире от сердечного приступа умирает один человек. Каждая вторая смерть – результат сердечного заболевания. Сердечные  болезни достигли сейчас масштабов эпидемии и с каждым годом молодеют.

Невеселая исповедь молодого хирурга

(По понятным причинам имя доктора мы не указываем – ему здесь еще работать.)

– Хирургию я выбрал по зову сердца. После семи лет обучения в вузе пять лет проходил стажировку в лучших мировых центрах кардиохирургии. Видел, что там уважительное отношение к врачам и высокая заработная плата – свидетельство престижа профессии. Европейские хирурги получают до 15 тысяч евро в месяц, турецкие – от 10 тысяч долларов. В российских клиниках 30 процентов от квоты платят доктору, выполнившему высокотехнологическую операцию.

У нас даже при очень интенсивной нагрузке зарплата не превышает 65–70 тысяч тенге.

Один из моих друзей специализировался в клинике им. А. Н. Бакулева в Москве. Вернулся в медицинский центр в Алматы – стал получать 30 тысяч тенге в месяц. Его жена на фармфирме зарабатывала 300 тысяч тенге. Когда родился ребенок, она ушла в декретный отпуск, и другу пришлось кардинально менять свою жизнь. Некоторые мои коллеги-хирурги сейчас работают на барахолке или менеджерами в фирмах. В три раза больше меня получают.

Но дело не только в зарплате. Я не понимаю, почему по субботам хирургов у нас заставляют заниматься уборкой улиц? А больных после операций до сих пор возят на старых холодных железных каталках и вручную перекладывают на кровать?

Кардиохирургию я все равно не брошу. Выучу иностранные языки, поеду за рубеж, получу сертификат и буду работать где-нибудь в Европе. Мне кажется, в Казахстане достойной медицины не будет до тех пор, пока не будет хорошей зарплаты медикам.

Этот невеселый монолог мы попросили  прокомментировать заведующего отделением интервенционной кардиологии НИИ кардиологии и внутренних болезней г. Алматы Аскара НАРИНБАЕВА.

– Аскар Салимович, действительно ли у нас все так запущено? И почему казахстанцы предпочитают лечиться за рубежом?

– Думаю, за последние три года количество выезжающих на лечение за рубеж у нас уменьшилось, поскольку уже в 9 областях Казахстана работают дорогостоящие, ценой до 1 млн. долларов, ангиографические установки. На них проводят исследования сосудов сердца, коронарографию. Областные специалисты имплантируют стенты, раскрывающие суженные участки сосудов, клапаны, электрокардиостимуляторы, дефибрилляторы для восстановления сердечных ритмов. В нашем институте за три с половиной года мы провели уже больше двух тысяч ангиографических исследований и стентирование. Теперь хотим дооснастить кардиоцентры аппаратами УЗИ, чтобы отслеживать, как раскрылся стент.

– Часто приходится слышать сетования на то, что медицина у нас слишком дорогая…

 – Думаю, что должны быть и государственная поддержка, и страховая медицина. Каждый человек в ответе за свое здоровье. Если он злоупотребляет алкоголем, курит, не контролирует питание и сам зарабатывает себе болячки, то я не сторонник того, чтобы государство покрывало все расходы на его лечение. Пациенты зачастую даже не знают, какие огромные суммы государство тратит на их лечение. К примеру, стент стоит больше двух тысяч долларов, катетер, это такая тонкая трубочка, – 10 тысяч тенге, коронарография – до 100 тысяч тенге! Другое дело, когда у человека врожденные аномалии или производственные травмы, тогда, конечно, должна быть полная государственная поддержка.

На сегодняшний день установлено, что основными факторами, способствующими развитию атеросклероза, являются избыточный вес, жирная пища, отсутствие физической нагрузки и курение.

Сейчас мои друзья, наши казахстанцы, занимаются тем же, чем я, но в Германии. В месяц получают 10–15 тысяч евро и возвращаться сюда не хотят. А зачем? Я, заведующий отделением, получаю 600–700 долларов.

– Что вас удерживает здесь?

– Семья, дети, языковой барьер. Но детей своих я уже настраиваю изучать языки. Младший сын в 3-м классе учит английский и китайский, старший в 7-м – английский и немецкий…

Если в мире показатель уровня смертности от сердечно-сосудистых заболеваний составляет около 30 процентов, то в Казахстане – 54 процента. Его превышение наряду с экономическими факторами пока существенно тормозит вступление Казахстана в ряд 50 развитых и конкурентоспособных государств, поскольку эти болезни наносят существенный экономический урон Казахстану и препятствуют росту продолжительности жизни.

Сердечная аритмия может быть излечена

– Раньше, если человек при сердечной недостаточности терял сознание, его “оживляли” разрядом тока врачи, – рассказывает завотделением аритмологии НИИ кардиологии и внутренних болезней сосудистый хирург с 30-летним стажем Курмангазы МАДАЛИЕВ. – Сейчас такому пациенту под ключицу вживляют аппарат, который при внезапной остановке сердца автоматически дает разряд тока. Этот аппарат называется имплантант кардиовертер-дефибриллятор. Вживляется он на 5–7 лет, стоит до четырех миллионов тенге. У нас пока такие аппараты – редкость. Их мы по государственной квоте установили всего пять штук. А вот электрокардиостимуляторов по квоте мы устанавливаем до 200–250 в год. Качество жизни больного при этом намного повышается.

– Курмангазы Нурмагамбетович, как вы ощущаете себя в условиях коммерциализации медицины?

– Одно время в нашем здравоохранении хотели ввести так называемую индонезийскую схему: к кому из врачей обращается больше пациентов, тот получает наибольшую квоту. К сожалению, пока у нас эта система не работает. К нам, например, хотят попасть тысячи людей, очередь расписана уже до июля, но Минздрав установил нам потолок: в год пролечить 3950 пациентов. И на эту квоту выделяет нам деньги.

Между тем такие приборы могли бы существенно продлить жизнь сердечникам. Некоторые мои пациенты сейчас уже бегают!

Есть еще прибор, совмещающий в себе и кардиостимулятор, и дефибриллятор. Один мой друг, которому мы рекомендовали пересадку сердца, поехал в Германию. Там вместо пересадки ему поставили этот стимулятор-дефибриллятор – он стоит 40 тысяч евро. Так теперь друг живет полноценной жизнью: бегает, ездит на охоту. Рассказал случай, приключившийся с ним в аэропорту в Стамбуле. Толпа пассажиров, чтобы не опоздать к самолету, внезапно побежала по летному полю, и он за ними. Только когда вбежал в самолет, осознал, что остался жив и хорошо себя чувствует благодаря прибору. Сам был в шоке.

Египетским мумиям поставили неутешительный диагноз. Оказывается, фараоны чаще всего умирали от атеросклероза и других сердечно-сосудистых заболеваний. К такому заключению пришли ученые, исследовавшие полсотни мумий. Около 20 процентов изученных египтян, имевших характерные изменения сосудов, умерли в возрасте до сорока лет.