Упал, но не отжался…

Но вспомним и о тех, кто погибает в мирное время у себя на родине, отдавая патриотических долг на срочной службе в армии. Эти потери не менее трагичны, но отношение к ним совсем иное. Солдат, отправляющийся в места боевых действий, рискует куда больше, чем тот, кто остается в родной стране. И хотя социальные гарантии для пострадавших законом прописаны, нет все же четкого разграничения между гибелью солдата в мирные дни и во время боевых действий. Как показала ситуация с трагедией в Ираке, наше законодательство пока недостаточно защищает тех, кто представляет государство в других странах. По сравнению с компенсациями, предназначенными для погибших украинских миротворцев, помощь семье Кайрата оказалась в три раза меньше. И все же военнослужащие, пострадавшие в собственной армии в мирное время, не имеют и таких льгот. Хотя преступность, суицид, травмы превращают их службу почти в боевую. По статистике, правонарушений и преступлений в казахстанской армии стало меньше, чем семь-десять лет назад. Но их все же немало, а до контрактной службы, обеспечивающей больший порядок, судя по всему, еще далеко. Солдатские матери теряют своих сыновей сейчас, в мирное время и часто не получают ни моральной, ни материальной компенсации. Желающих служить в армии стало больше. Об этом говорят в военкоматах, и ходят даже слухи, что где-то дают взятки не для того, чтобы освободить сына от службы, а для того, чтобы отправить его в армию, несмотря на то, что есть некоторые отклонения в здоровье. В провинции это объясняют тем, что нет работы, и поэтому на какое-то время служба решает проблему занятости юноши. Но причинами также является и то, что без военного билета невозможно сделать карьеру в силовых структурах - Министерстве внутренних дел, таможне и других. Так что воинская служба становится более привлекательной. Но сколько повторяется историй, берущих за душу, о неутешном горе женщины, которой привозят тело ее сына, добровольно ушедшего исполнять свой патриотический долг. Юноши бросаются с крыш, стреляются, вешаются. И очень часто причины так и остаются невыясненными. И еще чаще: самоубийство это или насильственная смерть. Немало ситуаций, расследованием которых приходится заниматься комитетам солдатских матерей или самим родственникам погибших. При этом "раскапываются" и грубые нарушения следствия, и сокрытие истинных фактов в самом подразделении. Военным выгоднее, чтобы ЧП было признано самоубийством. Суицид трактуется как "сам виноват", и нет таким образом пятна на воинской части и его руководстве. Значит, в этом случае можно не выплачивать единовременной компенсации, ведь не в бою погиб, не на учениях, а сам на себя руки наложил. Однако правозащитники уверены, что военные трактуют эти случаи неверно. Государство призывает молодых людей на службу, это своего рода экстремальные условия, и оно должно нести ответственность за своих солдат. Должна быть своеобразная страховка, и неважно, почему погиб солдат - шальная пуля на учениях или дедовщина, от которой сводят счеты с жизнью. Даже если солдат получил стресс из-за письма, в котором ему сообщили, что невеста вышла замуж за другого… В трудную минуту ему должна быть оказана помощь психолога. Но введенный несколько лет назад институт полковых мам, или женщин-воспитательниц, психологов не дал большого эффекта. Многие из них - просто жены офицеров, которым нужна была хоть какая-то работа. Хотя надо отдать должное, что в некоторых случаях их совет или активное вмешательство решали чью-то судьбу. Теперь поднимается вопрос об учреждении в штате воинских частей адвокатов для военных, так как гражданские защитники не всегда могут на хорошем уровне представлять интересы военных. Возможно, обучать военных адвокатов будут американцы, с которыми Министерство обороны активно сотрудничает. Но интересы военнослужащих нуждаются в защите не только тогда, когда речь идет о криминале. До сих пор нет механизма предоставления положенного по закону жилья увольняющимся в запас военнослужащим, прослужившим двадцать и более лет. Офицер увольняется, но не может получить квартиру, которая положена ему по закону. Начинаются походы по судебным инстанциям, но с армией судиться сложно. До сих пор не определено, кто должен обеспечивать жильем контрактников. Многие нарушения связаны с жилищным законодательством, социальным обеспечением. Только что принятый закон "Об обороне и Вооруженных силах" решит многие проблемы. Реформирование армии получило документальную основу, которой до сих пор не было, хотя структурные и другие изменения уже происходили. Но теперь к нему нужны разные подзаконные акты, без которых не заработает механизм его исполнения. И это касается не только воинских уставов, скопированных с советских, но и норм социальной защиты в условиях профессиональной армии. Кстати, сами военные недостаточно представлены и в действующем парламенте, что мешает достойно представлять их интересы на законотворческом уровне и делать более прозрачной саму армию. Как показала история с гибелью казахстанского миротворца, вооруженным силам еще нужно преодолевать свою закрытость. Обществу не нужны военные секреты, но информация о причинах гибели гражданина республики можно было сделать более открытой…