Прости нас, Мартышка…

Как водится, к ним прибился бездомный щенок. Мартышка - так назвала собаку моя маленькая дочь, уж не знаю, почему. Смешная, длиннолапая, она поверила в человечество, когда мы в первый раз угостили ее колбасой. Ну что ж, будь ответственен за тех, кого приручаешь. И вот, каждый вечер мы шли гулять, невзирая на погодные условия, потому что "Мартышка ждет". Столько искренней любви и потенциальной преданности было в этой дворняге, такой заряд начинающейся жизни… Она готова была обожать людей вечно. Едва мы показывались на горизонте, едва дочь начинала посвистывать, держа пакетик с едой, как Мартышка неслась из-под вагончика, сияя глазами, припадая на лапы и проделывая нечто невероятное своим хвостом. Спина ее была щедро украшена блестками битума. Особо голодной она не была, даже не знаю, кому больше нужны были эти ежевечерние прогулки - собаке или нам. Мы уже обдумывали, где и как соорудить будку - ведь строители рано или поздно уедут, начнется зима… Вчера вечером, как обычно, с "тормозком", отправились в путь, по дороге представляя разговор с Мартышкой о том, как она пережила жуткий ливень. И как она обрадуется вкусной ливерной колбасе… Она лежала на боку, рядом с обочиной, недвижно вытянув длинные лапы. Рядом шумела вечерняя жизнь: тусовались подростки у машины с открытыми дверцами, жарили шашлык и пили пиво взрослые, шумели мокрыми шинами автомобили. Ни от вагончиков, ни от самих дорожных строителей не осталось и следа. Дочь призывно посвистела, но подружка ее не двинулась с места, не бросилась навстречу, как всегда. … В три часа ночи, когда нам удалось "блокировать" истерику, и я сам кое-как забылся сном, меня разбудила жена. "Пойдем, - сказала она, - похороним. Что же она там будет лежать…". Я еле-еле встал, понимая, что если сейчас не сделаю этого, то и спать-то дальше не смогу, нашел лопатку, фонарик, и мы пошли. Кто-то когда-то попрекнул меня, что я слишком много пишу о собаках и кошках. Но ведь это не о них… Это - о нас, людях.