Почем реверансы от АБР?

В конце апреля, как раз накануне Ежегодного Заседания Совета Управляющих Азиатского банка развития (АБР) в Ташкенте, посвященного вопросам посткризисного восстановления Азии, президент Азиатского банка развития Харухико Курода в эксклюзивном интервью одному узбекскому изданию дал оценку антикризисной политике узбекских властей. "Узбекистан отлично справился с кризисом, - сказал он, и продолжил. - В прошлом году экономический рост составил 8,1 процента. Это один из самых высоких показателей в регионе, и в этом году мы ожидаем его дальнейший рост. Одна из причин успеха узбекской экономики в том, что она довольно диверсифицирована и обладает мощными минеральным, сельскохозяйственным, производственным секторами, а также сектором услуг. Во-вторых, Узбекистан с осторожностью подходил к вопросам финансовой глобализации, и это смягчило первоначальный кризисный удар по финансовому сектору страны. В-третьих, правительство в скором порядке ввело ряд мер по поддержке МСБ и увеличению инфраструктурных инвестиций, а сокращение внешнего спроса было компенсировано увеличением внутреннего". Все бы ничего. Западные экономисты, политики и банкиры уже два года подряд поют дифирамбы узбекским властям. А так как в реальной жизни этой центрально-азиатской страны не происходит реальных перемен, свидетельствующих о корректности официальной статистики, возникает смутное подозрение. Обычно льстят, когда хотят от Узбекистана чего-то конкретного. Иногда льстят, когда сильно боятся. Так как президенту АБР бояться нечего, значит, остается думать о его крайней прагматичности. Судя по всему, перед ним поставлена конкретная цель - во что бы то ни стало закрепиться в Центральной Азии. В частности, в Узбекистане. Так как АБР есть по структуре и идее финансовый институт глобального масштаба, то есть предположение, что Узбекистан воспринимается банком как место, откуда можно качать деньги. Если звучит грубо, извините, но по-другому трактовать деятельность международных финансовых институтов попросту нельзя. Понятно, что АБР не благотворительный фонд и не мать Тереза, чтобы что-то делать бесплатно. Значит, АБР видит выгоды, которые увидели и американская компания "Ньюмонт", и российская "Вимм-Билль-Данн", правда, так и не сумевшие этими выгодами воспользоваться в полной мере. И лесть президента АБР - только видимая часть айсберга, который большей частью скрывается под толщей мутной политической воды. Разбавить и забыть Вообще, откровения президента АБР, на первый взгляд, кажутся несколько странными. Его утверждения о том, что узбекская экономика "довольно диверсифицирована", можно воспринимать как угодно. Многие ведь ненароком подумают, что часть высокотехнологичных товаров производит не Китай, а Узбекистан. Страшнее всего то, что самые несознательные граждане мира могут поверить в сказку и начать искать узбекские товары на американском или немецком рынках. Думаю, не менее сложно Куроде будет объяснять всем и каждому в отдельности, что он слегка пошутил. Что же касается его утверждений о "мощных минеральном, сельскохозяйственном, производственном секторах, а также секторе услуг", то здесь не все просто. Да, Узбекистан обладает большим сырьевым сектором. Качество и объемы производимого в Навоийской области золота не могут не впечатлять. По данным специалистов, чистота узбекского золота соответствует четырем девяткам. Так как технологии добычи золота из горных отвалов в Узбекистане не было, им в этом помогли американцы, в частности, уже упомянутая выше компания "Ньюмонт". В 2006 году на нее "наехали" налоговые службы, и, в конечном счете, вынудили уйти из Узбекистана. Об этой странице истории современного Узбекистана власти вспоминать не любят. Второе, чем Узбекистан славится, хлопок. И здесь американцы помогли довольно существенно. Именно за счет их денег в Узбекистане была развернута сеть лабораторий, способных сертифицировать сырье прямо на месте. С другой стороны, в стране в массовом масштабе используется ручной труд на сборе хлопка. Это делается для того, чтобы качество волокна было высоким. Шпиндельные комбайны советского образца как раз и отличались тем, что рвали волокно. Перейти на более щадящую технологию выращивания и уборки хлопка власти не хотят. Это будет стоить слишком дорого. Принятая в середине 2000-х годов стратегия развития переработки внутри страны привела к тому, что в Узбекистане потратили сотни миллионов долларов на модернизацию перерабатывающих мощностей. Но результат - довести переработку до 50 процентов - так и не получили, что связано с мощной коррупционной составляющей в сфере хлопководства. Высокотехнологичной отраслью можно в полной мере назвать самолетостроение. Ташкентское авиационное производственное объединение имени Чкалова (ТАПОиЧ) с момента обретения независимости в начале 90-х годов переживает не самые лучшие времена. Россияне, имеющие на руках контракты на поставку самолетов, собираемых на ТАПОиЧ, в Китай, так и не смогли ничего реального предложить Узбекистану. В свою очередь, Ташкент ни в коем случае не хочет терять контроль над заводом, а Россия не готова вкладывать миллионы долларов в предприятие, которое сами не контролируют. Из-за этих проблем узбекский завод производит несколько самолетов в год. Единственным активом, который показывает результат, является автомобильный завод в Асаке, построенный корейцами. Несмотря на кризис, он продолжает выпускать автомобили и успешно реализовывать их на российском рынке. Правда, программа локализации способствовала резкому ухудшению качества некоторых частей автомобилей (плохие лобовые стекла, жесткие сидения и другое), но в целом предприятие работает и продукцию продает. Но говорить о больших налоговых отчислениях завода в бюджет не приходится. С одной стороны, предприятие освобождено от многих обязательных платежей в бюджет, практически ничего не платит при ввозе машинокомплектов и вывозе готовой продукции за границу. С другой стороны, даже в условиях наибольшего благоприятствования оно не может выйти на рентабельность и существует как чисто имиджевый проект. Причем, за имидж страны по искусственно завышенным ценам (чему способствуют высокие таможенные пошлины на ввоз автомобилей) приходится платить внутреннему потребителю. Это единственный товар, который в Узбекистане можно купить исключительно за свободно конвертируемую валюту. На других условиях американская "Дженерал Моторс" в совместное предприятие с узбеками не вошла бы. Узбекистан имеет большой потенциал по минеральным ресурсам, особенно по газу и металлам. В списке экспортных позиций - текстиль, продукция сельского хозяйства. Банкам валюта не нужна Когда президент АБР говорит об осторожности Узбекистана по вопросу финансовой глобализации, то зрит в корень. На самом деле, узбекские банки до кризиса почти не выходили на внешние рынки фондирования. По большому счету, они не имеют краткосрочных спекулятивных кредитов. Потому что практически не кредитовали ни бизнес, ни население. Это было связано с хронической нехваткой ликвидности и изолированностью в границах Узбекистана. Сегодня, как утверждают власти, банки не испытывают проблем с ликвидностью. Но чтобы добиться этого, пришлось в принудительной форме перевести наличные расчеты в безналичные. В 2008 и 2009 годах система безналичных платежей стала массовой. В результате, деньги стали оседать в банках, а доступ к ним был сильно усложнен. То, что вместе с замедлением денежного оборота резко снизился потребительский спрос, а экономика потеряла "топливо" для своего развития, власти вообще не беспокоит. Поэтому на фоне амбициозных планов по строительству автомобильных и железных дорог, практически не развивается потребительское или ипотечное кредитование. То есть средства аккумулируются у государства, в то время как население должно самостоятельно искать источники существования. Если власти продолжат планомерно осуществлять данную стратегию, то в результате получат то, к чему стремились: атрофированную экономику с растущим в геометрической прогрессии теневым сектором. Продолжение следует