Вот такие мультики

Мое знакомство с Михаилом Елизаровым началось с его самой первой повести «Ногти». Потом был "Pasternak", а вот теперь он всем показал «Мультики».

В самом начале узнавалось так много от нежно любимого мной Липскерова (в «Ногтях»), парадоксального Сорокина (в "Pasternak’е") и Мамлеева - певца потустороннего кладбищенского (в «Библиотекаре»).

Но если «Pasternak» и «Библиотекарь» - какие-то фантастико-психоделические боевики, то «Мультики» - сугубо социально-психологическая вещь в себе.

С одной стороны по голове с размаху бьет, пробуждая память, соцреализм с приметами перестроечного времени: детской комнатой милиции, сигаретами «Космос», видеосалонами, нунчаками, сделанными из табуретных ножек и чистой аудиокассетой Sony, как самым крутым подарком на день рождения. А с другой - подкарауливает провал во вневременной сюр.

В итоге, в момент прихода литературного катарсиса, который непременно случается с любым читателем, если он сросся с книгой, «ушел» в нее – происходит некий воспитательный эффект. Главный герой «Мультиков» 15-летний Герман Рымбаев, по кличке Рэмбо, обыкновенный пацан связывается с уличной шпаной и начинает промышлять на юношескую активную и почти половозрелую жизнь довольно оригинальным способом. Девушка из компании надевает на голое тело шубу, подкарауливается случайный одинокий зазевавшийся прохожий, желательно подшофе, шуба распахивается, а потом следует стандартная разводка: «Мультики видел? Плати».

Елизаров рассказывает нам, тоже в каком-то смысле для него посторонним прохожим, о психологии стаи, о философии уличной гопоты.

В уличной команде, как в театре, у каждого свое амплуа, соответствующее внешним данным и характеру. Чтобы успешно работать и производить нужное впечатление на обираемого «зрителя», нужны: «Сильный», «Жирный», «Подлый», «Нервный», «Главный» и «Малой». Последний – самая наглая рожа, который подкатывает первым, и от работы которого много зависит. Он открывает бандитский спектакль. И если действует умело, то остальным и делать нечего, даже если Сильный – одна видимость, Нервный - не больной отморозок, а обыкновенный кривляка-клоун, Жирный – не крепкое мясо, а трусливое сало. Малой сам, в одиночку, ошеломит, испугает и соберет дань.

Рэмбо сжился с амплуа и вполне успешно с ним справлялся, пока нечаянно однажды не «залетел». И все изменилось в течение самого короткого времени. Ощутимый психологический эффект в данном случае достигается из-за повествования от первого лица. Мальчик Герман вынужден наблюдать и пересказывать нам похождения рисованного героя из совсем другого мультика, а точнее диафильма. Персонажа, что разделывает людей как мясник, изымая тазобедренные суставы, насаживает на бутылки отрезанные головы. А проводником испытания становится некий воспитатель Макаренко (правда, в книге он Разумовский), новатор-педагог, автор гениальных переложений всем известных поговорок на новый лад. Терпенье и труп все перетрут. Труп сделал из обезьяны человека.

Если совсем честно озвучить читательское впечатление, то эта вещь Елизарова слабее предыдущих, в ней нет той силы и игры словами и семантическими смыслами, которые всегда выдают истинный литературный талант. Хотя она взрыхляет какой-то иной, более бытовой пласт, лежащий гораздо ближе к нам и современной молодежи.

Да, чуть не забыла: перед «Мультиками» у Елизарова случились «Кубики». Литературные спецы, (настоящие) критики охарактеризовали ее так: «…художественный синтез прозы Андрея Платонова, Юрия Мамлеева, Ирвина Уэлша, Кафки и раннего Сорокина. …Художественная виртуозность, демонстрируемая Елизаровым в "Кубиках", настолько очевидна и впечатляюща, что заставляет читателя погрузиться в елизаровский мир с головой - как в захватывающее кино наподобие "Груза 200" Алексея Балабанова...».

В противовес этому мнению, многим обычным, неподготовленным читателям «Кубиков» могло показаться, что автор преследовал лишь одну цель – убойный конъюнктурно-тошнотворный эффект чернухо-порнухи. Невзирая на виртуозное владение языком, когда в 14 разных историях не повторяющаяся стилистика, при том, что все происходит приблизительно в одном пространственно-временном измерении. Несмотря на до печени продирающую картину пропасти социальной деградации, разверзнутую перед героями, жалкими и беспомощными в своей первобытной животности и бессмысленности существования.

Но тем, кто следит за его творчеством, доподлинно известно: только Создатель чего бы то ни было знает о материале, из которого лепит НЕЧТО - ВСЁ. Так и Елизаров. Он ВСЁ творит на своих страницах сам. Но глупо и слишком просто думать, что писателем движет только что-то личное, пережитое и подслушанное.

У истинных творцов иные задачи – они перекраивают ткань общего, одного на всех Бытия. И в индивидуальном порядке, без подпитки из запредельного с такой задачей никакому человеку не справиться...

Купить книгу