Старо как мир: слезы и грозы Короля Лира

Грандиозное действие, разворачивающееся вокруг трагедии Короля Лира, готово к показу алматинским театралам. Сегодня вечером - премьера.

Но мы заранее делимся впечатлениями с генерального прогона.

Художественный руководитель театра им. М.Ю. Лермонтова Рубен Андриасян представил свое видение одного из главных драматургических творений Уильяма Шекспира, а, по мнению некоторых критиков, произведения космической масштабности.

Звездный набор актеров, участвующих в спектакле, среди которых 7 заслуженных артистов Республики Казахстан, также придают постановке весомость.

Звуки волынки из староанглийской мелодии оповещают о первом акте, который по тексту трагедии происходит во дворце короля Лира. Вообще, спектакль поставлен близко к тексту Шекспира, т.е. соблюдены почти все диалоги, монологи именно в той форме, как в трагедии. Хотя некоторые действия и сцены режиссер-постановщик решает все же опустить, оставляя за зрителями право и полет фантазии, чтобы понять и домыслить без подсказок происходящее. Поэтому Король Лир в Лермонтовском - это классическая постановка без лишних элементов и вычурности в музыке, костюмах и декорациях.

Итак, с первых же секунд на сцене собрались все главные лица: три дочери - Гонерилья (Анастасия Темкина), Регана (Лариса Паукова) и Корделия (Ольга Ландина), Герцог Корнуэльский, супруг Реганы (Юрий Болдарев), Герцог Альбанский, супруг Гонерильи (Сергей Уфимцев), Король Французский (Сергей Погосян), Герцог Бургундский (Геннадий Балаев), Граф Кент (Анатолий Креженчуков), Граф Глостер (Александр Зубов), его сын Эдмонд (Виталий Багрянцев). И, конечно же, центральная фигура спектакля - король Лир (Юрий Капустин).

Перебирая в уме актеров Лермонтовского, трудно подобрать наиболее подходящую кандидатуру на эту сложную и многогранную роль, чем Юрий Капустин, заслуженный артист РК, лауреат Госпремии РК. При нем все: и нужный возраст, и телосложение, и голос, ну и, разумеется, высокий класс мастерства, способного раскрыть характер личного несчастья короля, который связан и с более глобальной трагедией общества. Даже такая деталь, как прихрамывание, что, кажется, не было сделано нарочно ради игры, помогла нарисовать безотрадный образ короля Лира более человечными красками. Более того, Юрий Капустин в целом органично вписывается в такие всеобъемлющие роли, как отец и король, или древнегреческий философ Ксанф (спектакль "Эзоп").

Шут (Игорь Горшков) - подстать королю, актеру удалось передать накал переживаний за судьбу несчастного короля. Кстати, монологи шута оказались не менее напряженными, чем речи такого преданного королю персонажа, как Граф Кент, который не оставлял Короля ни на миг, ни в радости, когда он был как сейчас принято говорить, "при делах", ни в горе, когда от него отвернулись родные дочери и разум пошатнулся.

Текст произносить, который по большей части в стихах, актеры могли достаточно четко, и его было слышно хорошо даже за партером. Но надо признать: зрителю, которого обрабатывают в повседневности средства массовой информации и все чаще встречает безграмотность в общении на работе, на улице, в магазинах, транспорте и т.д., - было нелегко воспринимать литературный язык в переводе с английского Бориса Пастернака.

Возможно, кто-то сочтет, что костюмы можно было бы сделать с большим лоском, свойственным царственным и благородным особам.

Но, видимо, здесь и проявился тайный замысел режиссера - сделать костюмы невероятно простыми, в основном черного, белого и красного цвета, дабы не отвлекать от глубокомысленных речей и душевных страданий героев. От их трагичных, но необычайно жизненных ситуаций, состоящих из неблагодарности детей, зависти, неверности, предательства, жажды богатства, с одной стороны, и из понятий о чести, добре, правде, вере, справедливости и преданности - с другой.

И спустя два столетия мир не может избавиться от своих пороков. И эту борьбу тьмы и света, борьбу стихий, или, по тексту, бурю, невероятно просто, но захватывающе продемонстрировали художники-постановщики спектакля, опять-таки не ущемляя возможности актеров параллельно показать всю полноту человеческих душевных терзаний...

***

Про что король для народа?

CONTRA

Новая постановка театра Государственного академического русского театра драмы имени М. Ю. Лермонтова в очередной раз ребром поставила вопрос о бессмертии классики. Спектакль "Король Лир" в интерпретации Рубена Андриасяна - воплощение концептуальности и стиля. От костюмов и декораций до музыкального сопровождения. Правда, трагизм за концепцией углядеть - достаточно сложно.

С середины первого акта в голову настойчиво лезли строчки из другого Лира: Без ума все от мистера Лира! Он мастак городить огород. Говорят, он чудак и придира (Или, может быть, наоборот). Потому, видимо, что на сцене были актеры. Актеры, а не герои. Играющие, а не живущие. Демонстрирующие, а не страдающие, любящие, предающие или сходящие с ума.

403 года прошло с первого представления трагедии. Вечные темы: проблемы отцов и детей, бескорыстие любви, борьба за власть, человеческие слабости и героизм. Всем этим веяло от первоисточника, опубликованного чуть позже первой премьеры. Но новый взгляд на "Короля Лира" накрыл меня как лоскутное одеяло. Черное, много черного, ослепляющий свет, дымовая завеса, гроза, серебряным рваным покрывалом спускающая с потолка и чуть-чуть красного. Мрачно. Стильно. Зарисовка тушью, пунктирно.

Такими же пунктирными получились страдания: Лира было не жалко. Иногда он как-то даже мешал. Не вполне разумный, что-то бормочущий жалкий старик. Кто это? Король Лир или воплотивший его Юрий Капустин?

Сильно удивлял шут. Ему, конечно, аплодировали. Потому что только шут всегда говорил правду и получал за это розги. Но какой-то он случался внезапный и противоречивый. А где же острота? Где непременное для всех канонических шутов пристрастие "играть на грани фола"?

Хороши и однозначны старшие дочери. Никаких иных трактовок к ним не применить -только злоба и стяжательство. В обеих. Особенно великолепна в своей резкости и категоричности Анастасия Темкина, сыгравшая старшую дочь короля Гонерилью, у нее вышел цельный образ - без возможности интерпретаций. Не чета образу ее сценического мужа Герцога Альбанского (Сергей Уфимцев). Зато именно он вызвал приступ неконтролируемой жалости в своих призывах строить какое-то там государство у остывающего трупа короля: мы прорвемся мой король. Король умер, но "да здравствует, король" - никто не крикнул.

И Корделию в исполнении Ольги Ландиной было чрезвычайно жаль. Но не потому, что она погибла, как большинство, впрочем, героев в пятом акте. А напротив, именно потому, что как-то потеснив Шекспира, режиссер смял весть о ее кончине. И не увидела я горьких слез раскаявшегося Лира над единственной любящей его дочерью…

Не произошло погружения в эпоху. Не защемило сердце от тоски по мелкости людской. Всего по кусочку. Немного страсти (опять же в исполнении Анастасии Темкиной), немного мудрости (король Франции, второстепенный, но всегда ведущий Сергей Погосян), немного преданности (граф Кент - Анатолий Креженчуков), немного грозы (все то же покрывало, звуковое сопровождение, облака дыма и свет), немного танцев и драки. Такая вот пунктирная концепция.

Однако, есть эмоции, древние, как Англия времен обожествления Юпитера, которые просмотр возбудил. Роем заклубились вопросы. Это что же не так со мной, господа хорошие, если мне Уильям наш Шекспир не угодил? Это как же надо было душой зачерстветь? Открываю книгу. Все правильно. Все как надо. Сильно как прежде. В чем же дело? Может быть, в том что звук в зале не очень хорош? Приходилось фразы улавливать и расшифровывать, а действие-то шло. Дальше, к финалу. Где смерти смешались в общем хаосе.

Но вот что здорово: как меня потянуло перечитать, так многие, смею надеяться, потянутся к Шекспиру впервые. Ведь тенденция припасть к первоисточнику после ознакомления с визуальным рядом, дабы сравнить и проанализировать, становится доброй и масштабной традицией. И, как оказалось, не только у киноманов.

В Государственный Академический Русский Театр Драмы им. М.Ю.Лермонтова ходили Олеся Иванова и Дина Саблина.

Фото с сайта http://tl.kz