Под знаком театра

Но особая любовь Валерия Дмитриевича – театр. Символично, что и познакомились мы с ним на одном из спектаклей Русского драматического театра им. Лермонтова.

Мы редко пишем о коллегах, но здесь – особый случай. В сентябре Валерию Дмитриевичу исполнилось  ровно 70 лет.

Вот почему я прошу Коренчука рассказать, когда началась его любовь к театру.
- Любовь к театру у детей, наверное, в крови, - рассказал он. - В пятом классе 28-й алматинской школы мы решили инсценировать «Три поросенка»  и я играл Ниф-Нифа на английском языке.  Потом, в СШ № 39, в драмкружке я сыграл  Ивана Туркенича в «Молодой гвардии», в спектакле «Двенадцать месяцев»  -  профессора, а Валя Харламова – будущая актриса театра им. Лермонтова  Валентина Полишкис – Принцессу.  Этот спектакль мы даже сыграли на сцене ТЮЗа и  получили  удивительно теплый газетный отклик. Но профессионально работать в театре я тогда не стремился. Собирался поступать в Ленинградский кораблестроительный институт.

Но, в общем, детство будущего профессионального фотографа прошло под знаком театра, хотя, конечно, пробовал он себя везде, где мог.  В доме пионеров занимался в судомодельном кружке и тесно общался с ребятами из драматического кружка. Детские контакты сохранились на всю жизнь. В то время в Доме пионеров занимались будущие звезды драматического театра Лев Темкин и Владимир Толоконников. Валерий Дмитриевич помнит, как потрясла его игра маленького Левы  в спектакле «20 лет спустя», он плакал настоящими слезами.

Дружба с Владимиром Толоконниковым сохранилась и по сей день.
- Недавно я фотографировал  в Москве студентов ВГИКА,  – рассказал Валерий Дмитриевич, -  и ко мне радостно подошел мальчик: « А вы меня снимали когда-то. Моя фамилия Толоконников». Это был сын Володи Родион, которому уже трудно представить, как его папа с этим пожилым мужчиной в пионерских галстуках ходили  в Дом пионеров.

Тем не менее,  будущий фотомастер после окончания школы успешно поступил в Ленинградский кораблестроительный институт. Там и началось его  увлечение фотографией – у друга оказалось множество страшно интересных  фотожурналов. Полгода копил на фотоаппарат «Зенит» и за это время изучил всю эту литературу. Тогда  сердце Коренчука, как он говорит,  разделилось на две части – на корабелку и фотографию. Потом  случайно заглянул в аудиторию и увидел студентов, которые делали декорации для студенческого кукольного театра. Театрал со стажем, он, понятно, к ним присоединился. Сказалась тяга к театру с детства.

- Это был единственный кукольный студенческий театр в Советском Союзе, - вспоминает Валерий Дмитриевич, - и он был очень знаменит. В декабре 1962 года выступали даже в «Огоньке» - как известно, это была тогда на телевидении самая популярная передача. - С тех пор мое сердце поделилось уже на 3 части: корабелка, фото и кукольный театр.  Потом в подвале обнаружили кинопроектор и создали киностудию... «Деление» сердца продолжилось.

Валерий приложил все усилия, чтобы оказаться в Алма-Ате, распределили его  на знаменитый закрытый завод имени Кирова. В то время это был самый лучший торпедостроительный  завод в мире. Заводу он отдал 10 лет жизни, и позднее, когда произошла авария  с подводной лодкой «Курск», написал  в газете аналитический материал на эту тему. Тогда все удивились: откуда у фотографа такое знание предмета!
Хотя Валерию нравилось работать инженером на заводе, сердце его уже принадлежало искусству – театру, кино, фотографии. И после долгих размышлений он оставил завод. Занимался фотографией, рекламой, журналистикой.

В  знаменитом алматинском фотоклубе «Медео» Коренчук появился в 1964 году,  в январе.  Его сразу же приняли в члены клуба,  в 1968 году он стал  членом его  правления, а с 1978 года  – бессменным президентом клуба. «Узурпировал» эту власть, - смеется он, - хотя, конечно, какая это власть? Это скорее постоянные  хлопоты, нагрузки».

Делать снимки для Русского драматического театра им. Лермонтова его пригласила Римма Симашко – дочь знаменитого казахстанского писателя Мориса Симашко, которая в то время работала заведующей литературной частью театра. «У нас много нареканий на фотографа. Приходите к нам». Шел уже 92-93 год.  Валерий  Дмитриевич сразу согласился: делать то же самое, снимать его любимый театр, а за это еще  тебе и деньги платить будут! 

С этого момента, наверное,  и началась главная фото-театральная биография Коренчука, хотя штатным сотрудником театра он не был.

Для несведущей публики должна сказать, что делать снимки с театральных спектаклей неимоверно трудно, об этом мы и поговорили с Валерием Дмитриевичем.

- Очень сложно, - рассказал он, - фотографировать на репетициях при дежурном свете:  в самый эффектный момент, когда нужно следить за глазами актера, они находятся в темной яме. Актер на авансцене, а лица не видно. Поэтому, когда нужно снять что-то хорошее, желательна  дополнительная репетиция, необходимо  ставить свой свет,  чтобы создать атмосферу для снимка, а это всегда проблематично. К сожалению, специфика  большинства  театров – отсутствие цветовой и световой драматургии. На сцене ночь – и, как хочешь, фотографируй! 

Тем не менее,  снимки Коренчука отмечались на международных конкурсах, Вторую премию на Российском конкурсе театральной фотографии он получил, например,  за портрет актера Геннадия Балаева и другие снимки.

- Что вы больше всего любите снимать в театре? – спросила я его.

- Люблю фотографировать само действие спектакля. Когда актер специально для меня проговаривает текст, возникает ощущение фальши. Интересны портреты, но их надо делать  тет-а-тет, в отсутствии посторонних.  Помню, Балаева я  за полторы минуты снял, а с одним молодым актером мучился полтора часа.  Когда меня спросили, почему так, я ответил: «Балаева  я знаю 20 лет, а этого не знаю, поэтому требуется много времени, чтобы  что-то в нем уловить.

-  Сейчас у всех появились цифровые фотоаппараты, технология съемок упростилась,  не боитесь множества конкурентов?

- Да, сейчас в фотоаппаратах все автоматизировано, но  все творческие вопросы  ведь как были, так и остались. Если есть голова, ты  можешь работать на любом фотоаппарате, хотя на мыльнице сделать хороший снимок ужасно трудно.

- Сейчас и фотография не стоит на месте. Недавно, например, была выставка одного фотографа, который снимает исключительно обнаженных женщин.

 - Я называю это не  фотографией, а  фекалографией…   Хотя, конечно, женщину можно снять по разному. Фотограф может фотографировать ее откуда-то сверху, а возникнет ощущение, что он стоит перед ней на коленях. 

- Какие открытия вы для себя сделали, снимая театр?

- Нельзя использовать вспышку. Я как-то снимал спектакль из-за кулис, потом ко мне актер подошел и говорит: «Больше никогда этого не делай. После твоей вспышки у  меня слова из памяти выскочили». Я понял: нельзя ни в коем случае мешать актеру. И когда фотограф во время спектакля ползает по переднему ряду, – это тоже плохо.

Валерий Дмитриевич – человек раскованный,  и иногда во время репетиций может позволить себе сделать некоторые критические замечания, которые, понятно, режиссеры не слишком любят. Как-то он  пошутил в одном театре: «Повезло театру, что у них есть народный артист,  а если бы был  и народный режиссер, это было бы гораздо лучше».

На следующей репетиции их темноты зала раздается: «Фотографу не место в мизансцене!»

- Чего вы не любите во время съемки?

- Когда  режиссер рявкает на репетиции на актеров, я сворачиваюсь и ухожу. Как можно, например, заявить при всех: «Ни черта не умеешь делать, выгоню!» Думаю, как актеры все это терпят? А с другой стороны,  понимаю: люди они подневольные,  работа  у них под ногами не валяется…

Валерий 5 лет вел в газете «Новое поколение» рубрику, посвященную искусству и говорит со знанием дела. 

По стопам отца пошла дочь Ольга, хотя тоже, путь  к театральной сцене у нее был довольно тернист – после окончания колледжа связи работала на телевидении – это уже от мамы. Свой выбор сделала сама, говорит, все началось с того, что поехала в Таллинн, взяв фотоаппарат отца, привезла оттуда полчемодана снимков и… заболела фотографией. 

Тем более,  сразу было чем гордиться -  несколько фотографий из таллиннской серии попали в международный каталог фотографии.
6 лет назад подружилась с Театром для детей и юношества Казахстана и с тех пор их любимый фоторепортер и фотограф.

- Мне очень нравится работать с ТЮЗом.  Я большой кайф от этого дела получаю, дружу со всеми актерами, хожу бесплатно на все спектакли... Да, с отцом согласна – фотографирование  спектаклей – страшно тяжелый труд. Часть сцен проходит в полной темноте, человеческий глаз успевает настроиться, а фотоаппарат  нет, он – беспристрастный фиксатор. Поэтому приходится иногда вытягивать снимки в фотошопе. А вспышка выбивает все. Главное, убегают эмоции, на снимке получается только фиксация людей, которые стоят на сцене.

- Как же быть?

-Как-то приспособилась. С  третьего ряда спокойно снимаю. Прихожу на репетиции…

- Думаю, снимать  актеров – благодарный труд…  Они, как правило, красивы, интересны, фотогеничны…

- Нефотогеничных людей не бывает.