Абе приглашает друзей

Абди-Жамил Нурпеисов родился в 1924 году на берегу Аральского моря, в самом отдаленном ауле Куланды вдали от города и железной дороги, где обитали девятнадцать семьей рыбаков.

Семнадцилетний парень, после окончания сельской школы, в 1942 году ушел на фронт. Воевал на разных фронтах. После окончания войны, только через год демобилизовался. За время войны погибли его отец и пять братьев отца.

Абди-Жамил Нурпеисов еще в школе сознавал, что свою жизнь безраздельно отдаст творчеству, и вот война предоставила ему не только материал для книги, но и определила его жизнь и смысл существования на земле.

Два года Нурпеисов жил на далеком, богом забытом пустынном берегу моря, среди рыбаков и пастухов, добываюших пропитание ежедневным тяжким трудом.

В рыбацкой хижине не ведая ни сна, ни отдыха он работал над романом о войне,

И вот на исходе второго года, он с божьей милостью завершил наконец-то свой роман «Курляндия» и по существу первое же его произведение, было отмечено республиканской премией имени Джамбула. Нурпеисов в 1954 году поступил в Литературный институт в Москве. После окончания института, он через год садится за трилогию «Кровь и пот», удостоенную в 1974 году Государственной премии СССР. Она переведена на многие языки мира.

В эпопее «Кровь и пот», пожалуй, не хуже, чем в хрестоматийных произведениях Алексея Толстого и Михаила Булгакова, убедительно показана страшная трагедия людей без Бога в душе, четко представлены многослойность народного сознания, его социальная разногранность и острая противоречивость.

Путь к общему, типическому неизменно пролегает у Нурпеисова через отдельное, индивидуальное, через особенности психологии личности, окружающей ее среды, через неповторимые обстоятельства, в которых формируется нравственная позиция человека. Десятки разнополюсных героев и антигероев, сотни эпизодов самых различных по своему идейно-художественному смыслу — все это составляет огромную панораму народной жизни.

Нурпеисов – эпик мощный и всеохватный. Когда перечитываешь потрясающую своей трагедийностью сцену смерти Танирбергена, ощущаешь такой же мощный вольтаж как в ключевом эпизоде из «Войны и мира», показывающем раненного Андрея Болконского на поле Аустерлица, а еще сразу же возникает перед глазами шолоховский Григорий Мелехов. Психологические аллюзии триады Танирберген – Болконский – Мелехов отнюдь не случайны.

Известный мэтр литературно-критического жанра Валентин Оскоцкий свидетельствует:

«Слово для Нурпеисова, что гранитная глыба для каменотеса. Он тщательно и кропотливо обтачивает каждое».

«Воспоминания об истории своего народа дают огромный простор чувствам»,– это Константин Симонов.

«У Нурпеисова в любом из его романов, в любой из его повестей все слова на своем месте. Не каждому триумфатору в мировой литературе дано такое», – констатирует лучший из его германских переводчиков — Вильгельм Плакмейер, поименовавший роман Нурпеисова «Последний долг» в немецкоязычной версии – «Умирающее море» («Der sterbende See»).

Роман-дилогия «Последний долг» являет собою своеобразное продолжение эпопеи «Кровь и пот», но уже в социальных условиях, полностью нам современных. В этом суровом, философски осмысленном, насквозь фаталистичном произведении, вся беспощадная правда о судьбе Арала. Ее многоемко доносит до нас исповедальный монолог председателя рыболовецкого колхоза, честного и прямодушного бессребреника Жадигера.

Точно сказал об этом пронзительном творении Лев Александрович Аннинский:

«Перо, отточенное в школе русской классики, наученное Толстым и Шолоховым, очерчивает характеры мощные, готовые выдержать колоссальные перегрузки...»

Абди-Жамил Нурпеисов личность пассионарная. Писателей у нас много, а Нурпеисов – один.

И созданная им великая эпопея, которую составляют, слитые воедино «Кровь и пот» и « Последний долг» - тоже одна. Она уверенно стоит в ряду великанных духовных явлений XX столетии и мы уверены ей суждена редкая, судьба оставаться на все грядущие времена.

Вот почему и поныне творческая харизма Нурпеисова магнетична. Но она и беспокойна. Ибо не дает нашей совести впасть в безразличие, летаргию или хуже того – в профессионально-лакейское лизоблюдство перед кем бы то ни было.

Сам Абди-Жамил Каримович не считает себя мессией, вселенским провидцем, оракулом, прогнозистом, но убежденно полагает, что человечество уже достаточно повзрослело, чтобы не придерживаться пещерных нравов и может жить, опираясь на незыблемые принципы взаимопонимания, прав и свобод личности.

В этом – кредо писателя и его упование на лучшее.

И эта оправданная надежда всегда была неизменяемой опорой для его честного и правдивого Слова — этого вечного «полководца человечьей силы». Абди-Жамил Нурпеисов – классик современной казахской литературы. Его произведения проникнутые гражданским пафосом, чувством ответственности за происходящее раскрывают грани незаурядной личности большого писателя.

Иллюстрация с сайта img1.liveinternet.ru