Да, в городе есть подъезды с аккуратными стенами, потолками и ухоженными двориками. Но речь не о них. А о тех, что говорят правду. Громко, облуплено и без фильтров. В этом вопросе разобралась корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Ковёр, тумбочка, QR-код: хроники подъездной цивилизации
Тут и поздний СССР с его стенами в два цвета (облезлый синий и почерневший белый), и боевые 90-е, от которых остались двери, обитые дерматином, и «новые» 2000-е с QR-кодами от акимата.
Весной двери таких подъездов широко распахнуты — кто-то даже камень подкладывает, чтоб не закрывались. Так жильцы их проветривают, избавляются от сырости и кошачьих ароматов.
Первое, что сразу бросается в глаза — это ковры. Нет, не просто ковры. А обрезки ковров с намёком на персидское прошлое и коммунальное настоящее. Второе — это старая мебель, которую поставили якобы на временное хранение: обшарпанные шкафы, стеллажи или тумбочки. Как правило, где-то за тумбочкой веник, тряпка и ведро — святая троица советского порядка. На стенах обязательно объявление «Соблюдайте чистоту» или что-то в этом роде. И наконец — потолок. А на нём клубки проводов, которые выглядят, как арт-объекты.
Добро пожаловать в санузел советской эпохи
Но всё это ерунда. Легкая разминка перед настоящим шоком. Потому что, если вы хотите по-настоящему заглянуть в лицо эпохе, вам прямая дорога в бывшие общежития. Это такие дома с длинными коридорами и множеством комнатушек по 18-20 квадратных метров. Сейчас их приватизировали и гордо называют квартирами. Ключевое слово — «гордо». Потому что жить на 18 квадратах с кухней в коридоре - это надо уметь. Тут включается народная смекалка, граничащая с бытовым безумием. Например, один из жильцов не выдержал этой тесноты и повесил бойлер прямо в коридоре, а трубы завёл в комнату — через стену. В итоге бак теперь торчит над головами соседей. Зато у него экономия пространства!
Как оказалось, в общагах на Суюнбая до сих пор живы, живее всех живых, советские общественные туалеты — с табличками «М» и «Ж». Унитазы здесь живые, только уж очень грязные и морально уставшие. В женском отделении — перегородки из фанеры, местами перекосившиеся. В мужском — кирпичная кладка. Видимо, чтобы конструкция могла выдержать натиск мужской струи. В ведрах ворох использованной туалетной бумаги. Запах — отдельная тема. Он тут не просто есть, он тут прописан по месту жительства.
Я, будучи студенткой, в 94–95-х сама жила в общаге на Абая-Чапаева. И, да, был такой туалет на этаже. Страшный, но чистый. Потому что была управляющая. Женщина в возрасте и в авторитете. Она каждую неделю назначала дежурных — и драили там всё, до последнего стыка. Были и внеплановые уборки. Особенно, когда туалет вдруг решал выйти из берегов. Все-таки народ приезжал из аулов и малых городов, часто без подготовки к цивилизации. Кто-то смывал бутылки, кто-то тряпки. Некоторые — всё вместе. Система не выдерживала и забивалась. Но порядок был. Потому что был человек, который за него отвечал.
А теперь общаги приватизировали. Те же стены, такие же люди, но без той самой управляющей. И никто уже не заставит драить унитаз, потому что у каждого — «квартира». Маленькая, но своя. А то, что общее – вроде как ничье.
От оливье до пыльных велосипедов
Поехали дальше. На Майлина есть бывшее общежитие, которое и вовсе похоже на бывшую гостиницу. Тем более и аэропорт где-то рядом — можно вообразить, что сюда когда-то заселялись командированные лётчики, артисты или хотя бы грузчики, пережидающие вылет. Архитектура подсказывает: на каждом этаже когда-то были рестораны или, на худой конец, столовые. С балконами!
На первом этаже — главный зал. Раньше тут, вероятно подавали «оливье» и шампанское (или водку в граненых стаканах). Сейчас — всё, занавес. Железная дверь закрыта на замок, на окнах — занавески времён развитого социализма, кое-где стекла выбиты, а внутри — тишина.
А те балконы — они теперь склады. Там теперь старые велосипеды, мебель, коробки и ненужные вещи.
Квартиры же до сих пор похожи на номера. Квадратура, как у кладовки, кухня - в коридоре, душевая — через стену, соседи — за стенкой. Всё компактно. И, конечно же, атмосфера в таких общагах, которой больше нигде не найти — смесь заплесневевшего паркета, рваного линолеума и ощущения того, что когда-нибудь всё-таки станет лучше. Быть может, после капитального ремонта. Или переселения.
Трещины по фасаду — и по надежде
Теперь на закуску. Гуляя по нижней части города, попала я на 70-й разъезд. Там тоже стоят общежития. Военные. Более современные, но суровые, как устав. Подъезды там обычные: где-то плитка откололась, где-то окно фанерой заколотили — стандартный набор алматинской косметики. Но в целом чисто, просторно, можно жить. Но одно здание бросается в глаза сразу. Оно всё в трещинах, прямо как разбитая и склеенная тарелка из бабушкиного серванта.
Возможно, треснула лишь внешняя облицовка, какой-нибудь утеплитель. А может, все более серьезно. Тут нужна экспертиза. Но выглядит всё жутко, особенно после недавнего землетрясения.
И вот ты стоишь, смотришь на это здание и думаешь, что лучше: новое с просторными коридорами или старое, советское, с общественным туалетом и бойлером в коридоре? Ответа нет. Есть только интуиция.