Но в основном туристов завлекают природными красотами, а не чудесами зодчества. А есть в наших городах такое, что не стыдно показать самым придирчивым ценителям редкой архитектуры. В теме разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.
Наш паровоз вперед летит
Конечно, наши города это не Рим, где каждый домик хранит тысячелетнюю историю, и даже не Вена, где за получасовую прогулку можно увидеть все стили архитектуры. Тем не менее и у нас есть здания, которые явно стоят того, чтобы ими поинтересоваться.
К сожалению, архитектура большинства казахстанских городов довольно уныла и лишена индивидуальности. Это либо многоэтажки советской эпохи, либо купеческие дома, хоть и живописные, но мало отличающиеся от тех, что стоят в каждом, даже самом маленьком российском городке. Зато те редкие архитектурные жемчужины, которые не встречаются в туристических буклетах многих городов, радуют особо.
Актюбинский ДК железнодорожников издалека был похож на паровоз, а вблизи башенки из темного кирпича вызывали ассоциации с древним замком или крепостью
Когда одна из актюбинских турфирм организовывала программу для фанатов Димаша, то выяснилось, что гости, кроме школы, где учился их кумир, и музучилища, где он делал свои первые шаги в музыкальной карьере, захотели посмотреть и места, совсем не связанные с певцом. Эта задача оказалась невыполнимой. Относительно небольшой Актобе состоит из частного сектора и скучных панельных многоэтажек, иногда перебиваемых современным хайтеком. Этим иностранцев не удивишь, поэтому для группы фанатов пришлось организовывать поездку за город, к древним мавзолеям. И при этом забылось, что довольно уникальное здание стоит всего в нескольких сотнях метров от музыкального училища.
Актюбинский ДК железнодорожников был построен в 1928 году. Вплоть до 80-х это здание было главным местом культурного досуга горожан. Особенно славился акустикой зрительный зал. Старожилы рассказывают, что приезжие знаменитости, такие как пианист Святослав Рихтер, во время актюбинских гастролей соглашались давать концерты только тут.
Но примечателен ДК совсем не этим. Любопытна сама форма здания. С определённого ракурса она напоминает старый паровоз. Если смотреть на него с другой точки, то появятся ассоциации со старинным замком или крепостью. Особый колорит дому культуры придавала кирпичная кладка. В ход шли кирпичи из местной глины, и готовое изделие обретало благородный оттенок дикого камня.
Здание выполнено в очень модном для начала ХХ века архитектурном стиле – конструктивизме. После революции молодые и амбициозные архитекторы мечтали, чтобы скучные дома буржуазной эпохи сравнялись с землей, а на их месте выросли чудесные дворцы будущего, не похожие ни на один из тех, что были в истории. В основном это были здания из строгих геометрических линий, но архитектору Петрайтису захотелось пойти ещё дальше. Правда, есть сомнения, один ли Петрайтис разрабатывал тот проект. В документах идея принадлежит группе молодых архитекторов. Он объединил в чертеже и строгие линии авангардизма, и романтичную классику старых городов Европы, и дерзкую, даже по нынешним временам, концепцию здания, выполненного в форме паровоза.
Не будет преувеличением сказать, что этот проект выжил чудом. В больших городах конструктивизм попал в опалу как мелкобуржуазный и не соответствующий пролетарским ценностям. Совсем смелые идеи, вроде башни Татлина, обещавшей переплюнуть Эйфелеву, запарывались на корню, а если что-то и удавалось протащить, так это нечто сугубо практичное и от этого неинтересное.
До провинциального Актюбинска никому в столице не было дела, поэтому ДК железнодорожников был построен, как и хотелось автору.
Но в начале нулевых по ДК был нанесен сильный удар, которые нельзя назвать иначе чем вандализмом. Здание из благородного кирпича перекрасили в ядовито-фиолетовый цвет. Чем был обусловлен такой выбор, непонятно. Так называемые кислотные цвета, популярные на волне модной электронной музыки, уже считались устаревшими. Кроме того, был перестроен зрительный зал. Из него сделали современный, по меркам нулевых, кинотеатр. Уникальная акустика от этого безнадёжно испортилась.
Сейчас ДК железнодорожников из за безвкусной покраски потерял былое очарование
Сейчас ДК железнодорожников представляет собой непонятное строение грязно-розового цвета. Насыщенный фиолетовый давно выгорел. Некогда современный кинотеатр стал приветом из нулевых, и громкие премьеры актюбинцы предпочитают смотреть в мультиплексах ТРЦ.
Огоньки маяков
Архитектура Шевченко уникальна не только для Казахстана, но и для всего постсоветского пространства, а может быть, и мира. Ведь этот город был построен с нуля посреди пустыни на самом необжитом участке Каспийского побережья. Поэтому первоначальный проект включал в себя абсолютно все, от урны до административных зданий. Лауреат Государственной премии СССР архитектор Михаил Левин при проектировании Шевченко создал нечто уникальное. Тут здание сочетали в себе и актуальную для 60-х лаконичность, и казахстанский колорит, и представления советских фантастов о домах будущего. К сожалению общая концепция продержалась всего лет 30. Сначала дома обветшали в 90-х и выглядели уже не так эффектно. Они словно служили памятником рухнувшим мечтам о торжестве социализма, а затем, когда город стал расти, появились рестораны, кофейни, отели, разглядеть изначальный замысел гостю города стало очень сложно. Тем не менее туристы всегда отмечают в старой части Актау многоквартирные дома с террасами вместо подъездов и девятиэтажки на массивных «ножках».
Но по-настоящему уникальным зданием Шевченко, а затем и Актау, стал дом с маяком. Таких в мире только два. Кроме Актау, маяк украшает крышу дома лондонского King Cross. Тем не менее сравнивать их сложно. Маяк из Актау построен на современной девятиэтажке, а лондонский - на здании в стиле викторианской эпохи и от этого теряется на фоне аналогичных ротонд.
Дом с маяком на крыше - сейчас самое узнаваемое здание Актау
Сейчас маяк в Актау горит по ночам для красоты. Навигацией для кораблей он уже не служит. Местные предприниматели не раз собирались выстроить кафе на крыше девятиэтажки с легендарным маяком, но эту идею жильцы дома воспринимали в штыки. Редкий гость города отказался бы полюбоваться морем с такой высоты под романтичный огонёк маяка, при этом наслаждаясь сочным стейком. Жильцы же верхних этажей совсем не рады перспективе топота, музыки и пьяных драк сверху, а хозяева квартир с нижних этажей не хотят каждый вечер видеть у подъезда толпы нетрезвых гуляк. Эта проблема актуальна не только для Актау. В Баку жители Ичери-шехер, то есть исторической части города, постоянно скандалят с туристами, которые забредают на когда-то прежде тихие улочки, да еще и карабкаются на крыши домов, чтобы полюбоваться Девичьей башней.
Маяк на крыше жилого дома в Лондоне трудно назвать популярной достопримечательностью. В большинстве путеводителей он даже не упоминается
Мне сверху видно всё, ты так и знай
Если гость Уральска спросит местных жителей об интересных с точки зрения архитектуры памятниках, то ему обязательно посоветуют посетить одну из церквей. А может быть, и сразу несколько. Бесспорно, старинные церквушки Уральска завораживают и хранят легенды о подземных ходах, купеческих кладах и даже призраках. Но за настоящей жемчужиной нужно отправляться вглубь города. Тут можно увидеть пожарную каланчу, которой около 170 лет. Это одно из старейших зданий Уральска, сохранившихся почти в первоначальном виде, и старейшая пожарная часть в Казахстане.
Дома в Уральске были преимущественно деревянными, и страшные пожары, от которых выгорали целые улицы, случались часто. О крупном пожаре 1751 года писали даже газеты Москвы и Санкт-Петербурга.
С этой напастью помогли справиться пожарные части. С этой каланчи в момент её постройки весь город просматривался как на ладони, и от бдительного ока пожарных не мог спрятаться даже совсем маленький дымок.
Пожарная каланча в Уральске производит особое впечатление, если наткнуться на нее случайно, во время прогулки
Сейчас каланча не забыта, о ней написано достаточно много, но попасть туда случайно трудно. Она находится в стороне от главных проспектов, и увидеть каланчу можно если только идти туда целенаправленно, либо бесцельно бродить по колоритным улочкам старого города. Занятие это увлекательное, потому что почти у каждого дома тут есть своя индивидуальность.
Как тебе повезло, моей невесте
У Петропавловска есть много общего с Уральском. Так, одной из главных достопримечательностей считается церковь, а за разнообразием архитектуры нужно идти в старую часть города к купеческим домам. Но среди них есть один, заслуживающий особого внимания. Это - Дом невесты. Такое название закрепилось за особняком купца Янгузарова. Уникальность в том, что этот дом сочетает в себе элементы позднего барокко и раннего модерна. По отдельности домов в таких стилях - тысячи в любом городе Центральной России. В стиле раннего модерна построены два вокзала в Москве – Казанский и Ярославский, а барокко, или если быть точнее, вариации на его тему, вообще любили зажиточные купцы.
В особняке Янгузарова же эти два стиля соединены вместе. Более того, в силуэте окон можно заметить признаки более позднего модерна, то есть ар-нуво. Такое встречается чаще в городах Европы. Тут есть витражи, фасад украшает лепнина, а внутри камины облицованы редчайшей даже для тех времен иранской плиткой. Первый и второй этаж почему-то между собой не соединены, и трудно понять, почему в голову купца пришло именно такое странное решение планировки. Списать это на халатность архитектора нельзя. Система вентиляции тут очень сложна и прекрасно справляется со своей задачей. При этом купец не пожалел средств на систему воздухообмена, но почему-то решил сэкономить на стройматериалах. Дом только кажется полностью выполненным из кирпича. Второй этаж сделан из дерева.
Так особняк купца Янгузарова выглядел после постройки. Сейчас здание отреставрировано, но при этом смотрится довольно аляповато. Хотя, судя по вкусам купца, он бы, скорее всего, оценил такое новшество
На эти вопросы никогда не будет ответа. Никакая наука не в состоянии понять, что творилось в голове купца, когда он принимал такие решения. Можно предположить, что смешение стилей архитектуры появилось от того, что он захотел иметь в своем доме все лучшее, что ему довелось видеть во время деловых поездок по России и Европе, а для понимания разницы в стиле образованности не хватило. Ведь в 90-е «новые русские» заказывали себе особняки из стекла и бетона, но с черепичными крышами и бойницами, как в средневековых крепостях. Не исключено, что все средства ушли на дорогущую иранскую плитку для камина. Она ведь на виду у гостей. А про деревянные стены второго этажа могла знать только прислуга, с мнением которой никто не считался.
Мудрость Востока для рабочего класса
Ценители необычной архитектуры, попавшие в Атырау, обязательно должны посетить Городок Нефтяников. Такое название этот район носит, потому что он когда-то был на небольшом расстоянии от Гурьева и только потом слился с ним.
Проектирование городка было доверено лучшим архитекторам СССР: Александру Арефьеву и Сергею Васильковскому. Они справились с задачей блестяще, за что и были в 1946 году удостоены Сталинской премии.
Домики тут должны быть предельно функциональны и защищать улицу от пыли и степных ветров. Но с этой задачей хорошо справлялись и типичные двухэтажные бараки, которые до сих пор встречаются во всех уголках бывшего СССР и даже в Астане.
Но архитекторы подошли к довольно простой задаче более творчески. Им хотелось, чтобы район не выглядел совсем уныло, но при этом нельзя было выходить за рамки скромного бюджета. То есть никакой лепнины, декоративных балкончиков и ненужных балюстрад.
На эскизах проекта Городок нефтяников в Гурьеве больше похож на города Абхазии или Грузии, хотя архитекторы вдохновлялись Средней Азией
Авторы проекта обратились к мудрости древних зодчих Средней Азии и, оказалось, не зря. Айваны, то есть сводчатые помещения, которые не редкость во дворцах и мечетях Узбекистана, служили не только эстетическим целям, но и способствовали поддержанию комфортной температуры, как зимой, так и летом. Террасы и галереи тоже оказались удобными для бытовых целей. В сыром климате Атырау нежилые помещения, вроде подвалов, скапливают влагу, отчего там часто сыро и стоит неприятный запах, зато насекомые чувствуют себя тут вольготно. Так в Городке нефтяников появились домики с большими арками вместо подъездов, как в обычных бараках тех времен. Террасы и галереи не слишком раздули смету, зато домики стали симпатичнее, а жильцы получили дополнительную полезную площадь. Кроме того, все дома были выстроены в ряд, вдоль главной улицы, ведущей к заводу. Рабочим стало проще добираться на работу, а дворникам легче расчищать снег зимой. Но, самое главное, в квартирах было не холодно зимой, не душно летом, не сыро весной и осенью. А климат Атырау нельзя назвать мягким.
Долгая дорога к храму
Не совсем этично оценивать старые церкви по критериям архитектурных стилей. Ведь и скромная часовня в селе, и пышный храм в большом городе возводились не для того, чтобы ими любовались. Строители всегда по-особенному относились к возведению культовых сооружений и оставляли частичку души в каждом кирпиче.
Но об одной церкви Казахстана всё-таки хочется поговорить отдельно. Речь идет, конечно же, о Вознесенском соборе Алматы. Долгое время это был единственный православный храм, способный выдержать сильное землетрясение. Недавно сейсмоустойчивая церковь появилась в Петропавловске-Камчатском, но это всё-таки новодел, где все расчёты велись на точных компьютерах.
Землетрясение 1887 года в Верном полностью разрушило прежний православный храм, и перед верующими стала задача не только его восстановить, но сделать устойчивым к дрожи земли. Для XIX века это было непростой задачей. Ничего подобного еще никто не строил, и ориентироваться на чей-то опыт невозможно. Храмы Грузии и Армении отлично переживали землетрясения, но они значительно отличались по стилю. В Румынии стояли деревянные церкви, которые неплохо выдерживали толчки, а если и разрушались, то бревенчатую кладку можно было поправить за пару дней. Но этот архитектурный стиль для казахстанских верующих был непривычен.
За сложную задачу взялся инженер Андрей Зенков, но он придавал большое значение именно устойчивости храма. Эстетикой занимался архитектор Константин Борисоглебский. Хотя нельзя сказать, что разделение было таким уж строгим. Это был, скорее, творческий дуэт.
Храм был построен в 1907 году. Скептики сначала сомневались в затее. Проект критиковали за слишком рискованную в сейсмически опасной местности высоту и считали, что церковь надо было делать более приземистой.
Через три года стало ясно, что они ошибались. Храм выдержал землетрясение 1910 года. Правда, толчки выбили стекла, и колокольня немного просела, но в целом храм достойно выдержал испытание.
После революции Вознесенский собор не только не снесли, но даже печатали открытки с его изображением. Правда, богослужения тут уже не проходили. В здании располагался музей
Позже выяснилось, что именно в высоте храма и крылся секрет устойчивости к землетрясениям. Обычно архитекторы того времени старались максимально усилить и укрепить стены, чтобы они выдержали самые мощные толчки. Андрей Зенков, напротив, сделал конструкцию более гибкой. По легенде, на это решение его вдохновили тянь-шаньские ели, которые при подземных толчках гнулись, вибрировали, но не роняли не единой ветви.
Невольно напрашивается вопрос, а что из современных строений будет интересно лет через 100-150? Из казахстанских зданий, возведенных после обретения независимости, самым уникальным является Хан-Шатыр в Астане. Он даже занесен в Книгу рекордов Гиннесса как самый высокий шатер в мире. Его высота от фундамента до пика составляет 150 метров. Довольно скромно, если учесть, что это почти на четыре метра меньше, чем пирамида Хеопса, долгое время считавшаяся самым высоким сооружением мира, и вдвое ниже Эйфелевой башни. А уж по сравнению и полукилометровыми небоскребами Дубая Хан-Шатыр совсем крошка. Не исключено, что уже лет через десять кому-то еще взбредет в голову построить новый ТРЦ, по форме напоминающий шатер, и наш моментально исчезнет из Книги рекордов Гиннесса.