Ее задача – держать удар

Вьетнамский дискомфорт

– Елена, название вьетнамского городка, где проходил турнир, запомнили?

– Да. Он называется Вень Пук. Мы там не в первый раз играли. Честно говоря, мне этот город, как и вся страна, не нравится – бедный, грязный. Зато в зале, где играли, были вполне комфортные условия. Там даже есть кондиционер. Правда, его включают только во время игры, поэтому разминаться приходилось в духоте.

– На улице тоже было душно?

– В первые дни было жарко, потом пошли дожди с градом. Влажность высокая. Еще и кондиционеры в гостинице, в номере работали с перебоями. Хотя гостиница, в принципе, нормальная. А вот питание оказалось слабым, но что-то выбрать было можно. Даже свинина была. Рядом стояла табличка с надписью «Russian», то есть специально для русских (смеется). Но жирная была! Хотя это лучше, чем было в прошлом году в Китае. Там дней десять одним рисом кормили. От такого питания даже не было сил тренироваться и играть. Я, когда домой вернулась, на рис смотреть не могла!

И курицу запечь, и борщ сварить

– Дома сами готовите или это не ваше?

– Готовлю сама. Мы с мужем любим курицу в духовке запекать или борщ варить. Сильно жирное не едим, предпочитаем больше диетическую пищу.

– Вам, как действующей спорт­сменке, приходится соблюдать диету?

– Мне, наверное, нет. Я ведь в команде самая худенькая. Мне, наоборот, говорят, что надо в весе прибавлять.

– Минувший сезон вы отыграли в павлодарском клубе «Иртыш-Казхром». Где продолжите карьеру?

– Пока не знаю, не определилась еще.

– То, что летали во Вьетнам с чемпионом страны «Жетысу», может повлиять на ваш окончательный выбор?

– Думаю, да. Мне кажется, что в «Жетысу» во мне заинтересованы. Во всяком случае, разговор на эту тему уже был. Хотя большое значение для меня имеет, где будет играть муж. У него на данный момент самый реальный вариант – это «Атырау», где он играет уже несколько лет. Но если не получится остаться в «Атырау», то планирует уехать в Россию. Я тоже хотела бы поиграть в российском чемпионате. Вообще хотела бы куда-нибудь уехать, проверить свои силы.

В Павлодаре говорят: «Договоримся!»

– Вам, наверное, сложно подобрать город, где были бы две сильные волейбольные команды – и мужская, и женская?

– Да. Мы с мужем только однажды играли за команды одного города. Это было в белорусском Гродно, куда я уехала в 2008 году после распада алматинского «Рахата».

– Помню, вы тогда долго определялись с новой командой…

– Здесь, в Казахстане, мне никто не мог предложить контракт. Так получилось, что в Беларусь уехала сама, а муж последовал уже за мной. После Беларуси я поиграла в России. Сейчас «Иртыш-Казхром» хочет, чтобы я у них осталась играть.

– Павлодар потянет зарплату ведущего игрока сборной?

– В прошлом сезоне потянули и в этом году говорят: «Договоримся!». Мужа тоже хотят в Павлодаре пристроить. Вот только их мужская команда будет играть, скорее всего, в высшей лиге. А менять Национальную лигу на дивизион рангом ниже не хочется. В Атырау же женской команды нет, а я еще в силах – хочу играть.

Долги на годы

– Вернемся к алматинскому «Рахату», за который вы играли несколько лет. Как вам объявили, что сильнейшего клуба страны, базовой команды сборной Казахстана, больше нет?

– Какого-то конкретного собрания не было. Все как-то по слухам было. Мы приехали из Пекина с Олимпиады и сразу отправились по отпускам. Уже тогда ходили слухи, что вроде спонсор отказывается от команды и девчонкам надо подыскивать себе другие команды. В сентябре я вернулась с отдыха, и Ермек Амирбекович (Сарлыбаев, ныне генеральный секретарь Федерации волейбола Казахстана. – Прим. автора) сказал, что «Рахата» больше нет. Вот и все.

– У клуба были долги перед вами?

– Они остались до сих пор. Это, конечно, было неприятно: команда выполнила задачу, попала на Олимпиаду, а спонсор так с нами поступил.

– Но ведь на Олимпиаду пробился не «Рахат», а сборная Казахстана…

– Это сейчас сборная принадлежит федерации, а раньше нас обеспечивал спонсор.

Только если легионеров покупать…

– Что собой представляет чемпионат Беларуси, куда вы уехали после распада «Рахата»?

– Хороший, сильный чемпионат. Команд там побольше, чем у нас. Не могу сказать, что в Казахстане в этом году был слабый чемпионат. Неплохая команда появилась в Караганде, в последнем туре хорошо выступила «Астана». Что касается «Жетысу», то он не выглядел таким уж непобедимым – мы обыграли его в Павлодаре. Вот если бы Национальную лигу расширили с пяти до семи команд, то было бы интереснее.

– А игроков-то на семь команд наберется?

– Только если легионеров покупать.

– Как в детской команде выбирают либеро? Берут самую маленькую девочку, из которой не получится хороший нападающий, и ставят на заднюю линию?

– Не знаю, как сейчас, но когда я начала заниматься волейболом, такого амплуа, как либеро, еще не было. Я играла нападающего первого темпа. При этом у меня был неплохой прием. Тренеры заметили, что из меня может получиться либеро. Году в 1998-м или в 1999-м, когда еще играла в Павлодаре, меня поставили на эту позицию, больше я своего амплуа не меняла.

– С ростом 175 см нападающих, наверное, не бывает?

– Мой рост – 173 с половиной сантиметра (смеется). В сборной Японии была доигровщица невысокого роста. Если рост небольшой, то нужен в первую очередь прыжок. Хотя, конечно, даже с ним против девочек с ростом под два метра играть тяжело.

Не страшно? Привыкла!

– Не страшно принимать мощные удары?

– В принципе, я уже привыкла. Страшно только, когда блок не успевает закрыть удар.

– В лицо мячом попадают?

– Редко. Защищаюсь (смеется).

– Во многих игровых видах спорта вратарь способен в одиночку выиграть матч. А либеро в волейболе может «вытащить» игру?

– Думаю, да. Если возьмет несколько мячей в концовке партии.

– В вашей карьере такое случалось?

– Да, и не один раз.

– На чемпионате мира 2006 года вы получили тяжелую травму мениска. Как это произошло?

– Я побежала за мячом и столкнулась с другой девочкой. Почувствовала какой-то дискомфорт, но матч доиграла – шла пятая партия. После этого приехали домой, неделю отдохнули. Только когда возобновили тренировки, колено начало беспокоить. Пришлось оперировать его в Алматы в 12-й горбольнице. Меня сначала хотели отправить в Самару, но я отказалась туда ехать.

– Вас оперировал обычный хирург, не специалист по спортивным травмам?

– Массажист команды подсказал мне, к какому врачу лучше обратиться. Я сама пошла и договорилась. Кстати, я очень быстро восстановилась после операции – через четыре месяца уже играла.

Слишком много лишних собраний

– У вас были не очень хорошие отношения с главным тренером сборной Казахстана Нелли Щербаковой…

– У нее было ко мне какое-то неприятие, когда она меня убрала из команды. Но после того, как я в прошлом году хорошо отыграла в Китае, вернула меня в сборную, сказав, что увидела во мне другого человека: думала, что я такая, а я оказалась совсем другой. Вот так, не узнав человека, сразу сказала ему «до свидания».

– У Нелли Алексеевны сложный характер?

– Не сказала бы. У нее много лишних собраний. Когда в день по три собрания – это перебор. Не хватало времени просто поспать, отдохнуть, восстановить силы.

– С Бахтияром Байтуреевым, который сейчас возглавляет сборную, полегче?

– В этом плане, да. Ничто не напрягает, хорошая обстановка – просто тренируешься, делаешь свое дело. Но при этом он тоже очень требовательный. Мне нравятся его тренировки. Они всегда интересные, необычные.

– Вы сыграли на двух чемпионатах мира, одной Олимпиаде. Можно сказать, что карьера удалась?

– Еще есть, к чему стремиться. Например, еще раз попасть на Олимпиаду. В 2008 году мы свой шанс использовали, хотя после слабого старта в отборочном турнире в нас никто не верил. Но в двух последних матчах мы обыграли Корею и Таиланд и обошли их. Наверное, это можно назвать чудом. Появится ли еще такая возможность? По сравнению с Олимпиадой-2008 у нас обновился практически весь состав, на мой взгляд, он стал слабее. Сейчас в сборной нет такого человека, как Лена Павлова, которая тянула за собой команду. Она действительно была нападающим высокого уровня. На чемпионате мира-2010 не хватало именно такого игрока.