Юбилей маэстро

Байка от именинника

“Мы как-то выпускали “Три сестры”, очень дорогой мне спектакль. И выпуск выдался чрезвычайно тяжелым. Я простыл и окончательно оглох, а художник Роберт Акопов потерял очки. Идет монтировка спектакля – в декорацию не вписывается рояль. Мы мучаемся, вписывая его: всякими попонами укрываем, переставляем из угла в угол. С горем пополам втиснули. Началась репетиция с актерами. Выходит актер, которому я до этого делал замечания, говорит текст, а я ничего не слышу. Спрашиваю у Роберта, а он мне: “Отстань! Что у Чехова написано, то и говорит! Ты мне лучше скажи, что за пятно там слева?”. Я начинаю давиться от смеха: “Роба, ты представляешь, если бы художник видел, а режиссер слышал, какой бы прекрасный спектакль получился!”.

Анастасия Тёмкина, актриса:

– Рубен Суренович Андриасян – Маэстро юмора! В моем компьютере есть папка, в которую я заношу забавные случаи, приключившиеся со мной и моими друзьями. Раздел “Андриасян Р. С.” пополняется с завидной регулярностью.

Рубен Суренович выходит после просмотра репетиции сказки “Хрустальный башмачок”. Мрачный вопрос:

– А кто постановщик танцев в этом спектакле?

– Оксана Горошко.

– Х-м-м… То-то я смотрю, они какие-то оГОРОШенные по сцене скачут!

Из студенческой жизни в Академии искусств. Персонажи, которых в этюде представляли я и мои однокурсники, показались Рубену Суреновичу чересчур сексуально озабоченными. Поэтому при разборе этюда он охарактеризовал нас как “молодых бычков”. Учтя замечания педагога, мы вновь представили его вниманию свой шедевр:

– Ну, что, Рубен Суренович! Теперь мы не бычки?

– (Вздох.) Теперь вы евнухи…

Случай на работе. 10 часов утра, Андриасян заходит в свой кабинет. Моя мама – завлит театра Татьяна Тёмкина, из соседнего кабинета громко здоровается с Рубеном Суреновичем, по ошибке произнося: “Добрый вечер!”. Присутствовавший там же помощник режиссера спрашивает: “А почему вечер-то?!” В ответ слышится реплика Андриасяна: “А она когда начальство видит, у нее сразу в глазах темнеет!”.

Хочу сказать Рубену Суреновичу, что я очень люблю его! И пожелать ему еще много-много лет пополнять мою папку своими “перлами”, потому как такое уникальное, живое чувство юмора дано единицам!

Валерия Соколова, заведующая музеем театра имени Лермонтова:

– Когда на улице узнают артистов, это приятно и понятно. А если режиссера, который всегда “за кадром”, то это удивительно, лестно и зачастую… весело. Сколько их было, забавных эпизодов, рассказанных Рубеном Суреновичем!

“Считаю, что пиком моей популярности было время судебных разбирательств после постановки спектакля “Феликс”. Там был эпизод, в котором актриса топлес.

Так вот – дача, зимняя тишина. Вдруг крик, шум, врывается сторож: “Скорее, там недалеко мужик замерз!”. Спешим, нервничаем, вытащили его из канавы, тормошим, теребим, а он – никакой! Наконец продирает глаза: “А-а-а, Рубен… видел… читал… “Феликс”, тчк”. Так я стоял на коленях перед собственной славой”.

“Однажды на приеме в российском посольстве подходит красивая молодая дама, солистка ГАТОБа, сопрано которой все только что слушали: “Здравствуйте, Рубен Суренович, вы меня узнаете?”. Улыбаюсь и невнятно произношу приличествующие случаю междометия. “А я ведь на коленях у вас сидела, – продолжает она. Пауза… наблюдает, наслаждаясь моим замешательством: – У меня даже фотография есть…” – “А вдруг, – мечтаю я, – запамятовал!” Увы, речь шла о далеком новогоднем празднике, когда и эта дама, и моя старшая дочь были в самом начале начальной школы”.

Татьяна Банченко, заслуженная артистка Республики Казахстан:

– Мы едем в вагоне… На фестивале “Соотечественники” выступили очень хорошо, и теперь народ гуляет! В каждом купе смех, шутки, звон бокалов… И в нашем тоже…

Напротив меня сидит усталый седой человек, пытается шутить, соответствовать, так сказать, моменту, но глаза остаются грустными…

…Ах, эти всепонимающие родные глаза! Сколько лет я уже знаю вас? 30 или больше?! Да, 34 года. Сколько всего было за это время! Удачные спектакли и не очень, ссоры вплоть до “ухода из театра”, примирения, когда каждая репетиция как праздник! Жаль, что совместных спектаклей было не очень много. Но достаточно, чтобы понять: это мой режиссер, мой человек, его мысли и взгляды на жизнь – это и мои мысли и взгляды!

…Вот кто-то выдал удачную шутку, родные глаза заискрились смехом, и показалось, что мы снова в ТЮЗе – 25 лет назад, нашим тесным кружком, где “один за всех и все за одного”. Мы молоды, талантливы, у нас все впереди, нам все по плечу, а главное – с нами наш Рубен! Так и было! И ТЮЗ тех лет до сих пор вспоминают театралы Алматы.

Потом передо мной распахнулись двери Лермонтовки – Рубен пересадил меня на новую почву, дал возможность раскрыться моему дарованию, терпеливо учил всему, что я сейчас умею.

Живи долго, а главное – долго еще работай на радость всем нам, актерам и твоим зрителям!

Галина Пьянова, режиссер театра “АРТиШОК”:

– Рубен Суренович безумно справедлив, и в этом отношении с ним иногда страшновато, потому что он выводит людей на чистую воду не словами, а поступками – они всегда прямы, естественны, открыты. Я ни от одного актера никогда не слышала об Андриасяне каких-то плохих или язвительных слов. А это очень большая редкость.

Пользуясь случаем, хочу извиниться перед Рубеном Суреновичем за один давний эпизод. Мы устраивали уличный спектакль, и не где-нибудь, а перед театром имени Лермонтова. А там шел свой спектакль, причем по классике, и был как раз антракт. Люди вышли на улицу, а тут мы – экстремально выглядящие, в виде отнюдь не академическом. Вынуждены были прийти администрация театра и Андриасян, который был очень зол. Мы уже представляли, как нас увозит патруль, и быстренько ретировались, а потом долго по-детски похихикивали: “Ой, что мы наделали! Как стыдно, как стыдно!”.

Это было очень глупо с нашей стороны, и я бы хотела Рубену Суреновичу пожелать, чтобы вокруг него было как можно меньше глупых людей. Я ему очень благодарна за то, что он поддерживает – прежде всего морально – наш театр, хотя и не очень понимаю, за что мы удостоились такой чести.

Дмитрий МОСТОВОЙ