Их бы поменьше, нас бы - побольше!

Более того — количество мест в больницах … сокращается.
Так происходит, конечно, не во всех селах Казахстана. Но где статистика? Одно ясно — и исключением такие факты не назовешь. В результате, отправиться на тот свет — по крайней мере, в большинстве случаев — не дадут, однако чтобы получить квалифицированную медицинскую помощь в случае серьезного заболевания, сельчанину придется преодолеть столько проблем, что многих в процессе преодоления не раз посещает крамольная мысль — а может, помереть легче?
Алакольская Центральная районная больница, что в городе Ушарал Алматинской области построена в прошлом веке. Расширить бы ее давно надо, а еще лучше — построить новую, гораздо более просторную, однако за время ее существования количество мест в существующем стационаре сократилось в несколько раз. Как и почему такое могло произойти? Ответа у администрации учреждения нет. Да и не больничные чиновники этот вопрос в свое время решали… Мест, в результате, не хватает просто катастрофически — население района растет с каждым годом. И если в Алматы, в полном соответствии с нормативными актами, больных госпитализируют в другую больницу — если нет в это время мест в территориальном медицинском учреждении, а те еще и недовольны — не хочу в Калкаман, хочу в «двенадцатую» — то куда везти пациента в Ушарале? В другой район? Где, кстати, тоже не хватает мест?
— Мы уговариваем пациентов лечиться амбулаторно, — говорит заместитель главного врача Алакольской ЦРБ Сауле Сагатбекова. — Конечно, лежать в стационаре гораздо спокойней — там гарантирован уход, выполнение всех назначений врача, питание бесплатное. Особенно выгодно все это пациентам из аулов, где, конечно же, не весь объем требуемой медицинской помощи можно получить.
Пациентов, рвущихся в палаты можно понять — потому что зачем вообще тогда существует понятие «госпитализация», если и дома, в принципе, можно вылечиться? Научить жену-мужа-соседку капельницу ставить, давление мерить да уколы внутривенные делать, а потом получил назначение врача — и вперед, вместо больницы туда, где и стены помогают. По крайней мере, именно так в Ушарале и происходит. В больнице лежат только те, кто без этого просто или не выживет, или калекой останется.
Если не врач, то кто?
Врачей в районе не хватало всегда. И здесь то же положение, что и с нехваткой мест в больнице — помереть не дадут, но вот вылечиться… Конечно всегда присутствовал необходимый минимум — терапевты, гинекологи, педиатры, хирурги… Однако сейчас хирургов, к примеру, в Ушаральской больнице двое. Это означает, что два врача должны поделить между собой следующий объем обязанностей:
а. каждый будний день вести прием в поликлинике;
б. каждый будний день работать в хирургическом отделении;
в. каждую ночь дежурить в хирургическом отделении. Попутно занимаясь теми, кого доставляет «Скорая помощь».
г. каждый за редким исключением день проводить сложные и не сложные, плановые и не плановые операции.
Что все вышеперечисленное означает для пациентов? То, что перед тем как попадешь на прием к хирургу, не один час просидишь в очереди в коридоре. А может быть, после долгого ожидания, придется идти в больницу и на другой день — потому что один из двух хирургов является еще и заведующим отделением — а служебной писанины в медицине всегда хватало. Плюс он же является председателем районной призывной медицинской комиссии, то есть два раза в год лично обязан обследовать каждого призывника и старшеклассника, не говоря уже о координации работы этой комиссии. И Отделу по делам обороны не скажешь — подождите, я занят…
То же самое происходит с самой, пожалуй, востребованной врачебной специализацией — терапевтами.
Но если они хотя бы есть как таковые, то кардиолога, к примеру, в Ушарале нет вообще. Что остается «сердечникам»? Ответ смотрите выше — помереть не дадут их коллеги, все-таки в медицинских институтах большая часть учебного процесса отводится на изучение «общей» медицины.
Ну а специализированная помощь — только в Талдыкоргане, до которого более трехсот километров капитально разбитой дороги. Сейчас в Ушарале ждут обещанного специализированного кардиомобиля скорой помощи. На мой вопрос, а зачем он вам, ведь специалистов нет, чтобы на нем выезжать, ответ был прост — в Талдыкорган возить пациентов. Понятно — если никто не сможет воспользоваться специальной аппаратурой, в машине установленной, так больной, по крайней мере, лежать будет всю дорогу на мягкой каталке. А не сидеть в жестком «УАЗе», на котором сейчас в «область» отправляют не только «сердечников», но и всех «сложных» пациентов.
Испытано на себе
Автору этих строк к величайшему сожалению, довелось на собственной шкуре узнать, что это такое — сельская медицина. Сломав ногу, я больше чем полдня потратил на то чтобы добравшись до поликлиники, отсидеть несколько часов перед кабинетом хирурга, несколько раз сбегать в соседнее здание стационара и подняться на третий этаж, съездить в два места за бинтами, которых почему-то у врачей не оказалось… И все это со сломанной ногой, благо при переломе лодыжки ходить, хоть и с дикой болью, но, оказывается можно. А всего и надо было-то от врачей-медсестер: получив рентгеновский снимок, гипс наложить — процедура занимает пятнадцать минут. Но это при наличии специальных бинтов — а почему их не было, интересно знать?! — и отсутствии погони за врачами.
Получается, мало что изменилось в сельском здравоохранении со времен распада Советского Союза, когда от пациента требовалось не только покупать самому себе лекарства, но бинты и тому подобное. Было время, когда больных в стационаре вообще не обеспечивали едой — вся надежда оставалась лишь на передачи родственников. Уверен, что если бы я со своим переломом растянулся на полу в поликлинике, нашлись бы и бинты, и время у врачей — а вдруг у гражданина сердце слабое, откинется еще здесь… Но если больной, хоть и с переломом, на своих ногах пришел, пусть как миленький за бинтами шлепает! Авось не окочурится!
Скорая помощь
Вот чего не отнять у Ушаральской «Скорой помощи» — так это оперативности. К вам вполне могут приехать через три-четыре минуты после звонка — городок-то малюсенький!
Однако на этом особенности сельской «Скорой» радовать перестают. Врачей в бригадах нет — откуда им взяться? «Медицину на выезде» представляет фельдшер.
— Врачей не хватает даже для работы в стационаре и поликлинике, — комментирует Сауле Сагатбекова. — Однако все фельдшеры «Скорой помощи» имеют большой стаж работы и для оказания первой помощи их знаний вполне хватает.
Заместитель главного врача, не видя проблемы, скорее всего, не преувеличивает. Это в больших городах случаются вызовы на аварии, пожары, другие чрезвычайные происшествия, когда от своевременного и квалифицированного вмешательства зависит жизнь человека. В селах же…
— За почти пятнадцать лет работы мне ни разу не приходилось выезжать на пожар или что-либо подобное, — говорит водитель Ушаральской «Скорой» Рустем Кокенов. — Разве что на аварии с «тяжелыми» пострадавшими.
С водителем согласна фельдшер Нургуль Ниязова:
— Сейчас нас вызывают по любому поводу. Кашлянул, чихнул, чуть давление подскочило, сразу же звонят — приезжайте-спасайте! Отказать кому-то мы права не имеем, поэтому тут же едем. В итоге помощь, которую в большинстве случаев приходиться оказывать — это давление измерить, таблетку дать, укол поставить.
Собственно говоря, в больших городах, основной контингент «Скорой» — тот же самый. Это только в сознании обывателя «Скорая помощь» — машина, несущаяся на предельной скорости, с сиренами и мигалками, к пациенту, который вот-вот умрет…
В сельской местности экстренная медицина имеет ту же яркую специфику, что и медицина стационарная. К пациентам ездят на «УАЗах», тех самых, что в просторечии называют «таблетками», и коих в больших городах уже практически и не увидишь, а тем более в роли автомобиля «Скорой помощи».
Но в селах это не от бедности, а по необходимости. Даже на вроде бы неприхотливых «ГАЗелях», которые прямо на заводе специально оборудуются под «Скорую», по сельским дорогам элементарно не проедешь. Даже в районных центрах, не говоря уже об аулах.
Другое дело что «Скорая», как это принято в сельской медицине, занимается и не своими прямыми обязанностями. К примеру, жители трех сел, расположенные в среднем в тридцати километрах от райцентра обслуживаются «Скорой помощью» Ушарала. Идиотизм? А что делать, если нет, ну нет там техники, выделенной для доставки больных в районный центр! А в остальных селах она есть. Вот и получается для жителей этих трех аулов не «Скорая», а «деревенская» помощь.
Заболеть в ауле и…
В районе действуют 18 сельских врачебных амбулаторий, где работают врачи, 28 фельдшерских и 6 фельдшерско-акушерских пунктов, где помощь оказывает средний медперсонал, 3 сельские больницы. В переводе на менее официальный язык это означает, что за редким исключением в каждом поселочке есть какое-либо медицинское учреждение. Вот только в большинстве своем вылечить там можно разве что простуду. Или, как максимум, ангину. Зуб заболел — добро пожаловать в районный центр. Ногу сломал — гипс накладывать тоже нужно непременно там, ибо кто ж тебе без рентгена эти бинты наматывать будет, даже если умение есть?
А до райцентра может быть десять километров, как от поселка Казахстан, так и семьдесят с лишним, как от Коктумы.
Это, конечно, экстрим — ехать на прием к врачу за семьдесят километров. Но с другой стороны — даже в советское время районные чабаны, поднимаясь высоко в горы на джайляу на несколько месяцев, оказывались куда как дальше от какой-либо медицины. Без всякой связи, с женами и детьми. Проконсультироваться у врача можно было только, когда сводные бригады из райбольницы приезжали на так называемые отгоны. Случалось это раз-два за летний сезон. А ведь никто и никогда не считал работу чабана экстримом…
А за деньги?
Алакольский район Алматинской области — один из тех, который никак не назовешь бедным. Однако, будь ты хоть трижды денежным мешком, лечиться с комфортом придется только в Алматы. Нет в Ушарале платной медицины. Почему? Если есть дефицит мест в стационаре и одновременно присутствует немалый процент более-менее обеспеченных людей?
— Когда жене пришло время рожать, мы через ее дальнюю родственницу вышли на нужного человека в роддоме, — рассказывает ушаралец Марат. — И передали ему определенную сумму.
— За отдельную палату?
— Какую палату?! За эту сумму мы не получили никакого особого отношения или особых условий. Это просто, скажем так, обязательный взнос. Это означает, что когда будет нужно, рядом окажется врач. И хотя бы самая необходимая помощь матери или ребенку все-таки будет оказана. Не скажу, что персонал деньги вымогает, это вряд ли. Но… Я предпочел заплатить. И платят, насколько я знаю, очень многие. Особенно, если могут себе это позволить.
Марат оказался не единственным моим собеседником, столкнувшимся с «платной медициной» в ее извращенном варианте.
— Мест в больнице нет? — возмущается другой. — Согласен, нет, но если сунешь пару тысяч кому следует — без всяких проблем найдется тебе место.
Вот и ответ на вопрос относительно платной медицины. Зачем ее затевать, если все и так есть?..
Вместо вывода
Сельская медицина существует — и слава Богу! Шокировать она может только привыкшего к комфорту большого города. И потрясение это будет сродни тому, которое без привычки испытываешь в местных магазинчиках, где в отличие от супермаркетов Алматы тебя не то что на руках носить не собираются, но запросто и послать куда подальше могут.
Точно так же и в медицине — зачем в районном морге холодильная установка, если и так сойдет? Ну, жалуются иногда родственники на состояние тела близкого человека, пролежавшего там пару суток в июльскую жару, ну и что?
Ну что такого ужасного, если в родильной палате на первом этаже на окнах нет штор, и проходящие мимо могут весь процесс появления на свет новой жизни преспокойно лицезреть?
Вы не местный? Ничего, привыкнете…