Между тем мировой опыт показывает: привязка экономических механизмов к потребительской продуктовой корзине (как в Казахстане) – это решение для очень бедных стран, в основном африканских и азиатских. Тогда как в большинстве стран ЕС методика применятся другая – бедными считаются люди, у которых 50 процентов доходов уходит на продукты питания. Это относительный показатель, который определяется статистикой на основе обследования домохозяйств. В ЕС сейчас 11 стран с нулевой бедностью. В других странах Европы – один процент, в самых бедных — максимум три процента.
Кстати, само понятие именно продуктовой корзины появилось в России в 1992 году, откуда оно потом распространилось на страны СНГ. Первым президентом России за ее основу был взят уровень нищеты. Тогда же была сделана оговорка, что, мол, корзина – условность, которая не отражает реальных потребностей населения, но это временная мера, «и скоро мы от нее уйдем». Вот только нет ничего более постоянного, чем временное. И сегодня страны СНГ, а теперь и ЕАЭС, вот уже 31 год живут с этой условностью.
Несмотря на свою бедность, она пережила «жирные» нулевые, кризисные десятые и 2014–2015 годы, и вот теперь вошла в век цифровой экономики. Впрочем, некоторые эксперты выражают сомнение, можно ли сегодняшнее время называть цифровым, если у половины населения нет денег на гаджеты, которые давно перестали быть роскошью, а стали насущной потребностью современной жизни. Что уж говорить о качестве, а точнее, зачастую полном отсутствии Интернета в регионах страны.
Однако что же все-таки предлагают чиновники от Минторговли?
— Нами предлагается на законодательном уровне упразднить механизм регулирования цен на СЗПТ в два этапа. Так, с I полугодия 2024 года предлагается отказаться от установления предельных цен на девять товаров, где имеется 100 процентов отечественного производства. Это соль, мука, рожки, гречневая крупа, рис, хлеб, молоко, картофель, яйцо, – заявила Бижанова в ходе обсуждения на заседании комитета по аграрным вопросам, природопользованию и развитию сельских территорий темы кооперации и расширения фермерских хозяйств.
Затем, по ее словам, с июля 2025 года стоит отказаться от установления предельных цен на остальные 10 товаров. Таких, как морковь, лук, капуста, масло подсолнечное и сливочное, говядина, курятина, кефир, творог и сахар.
— При этом контроль за соблюдением 15-процентной торговой надбавки будет сохранен, также рассматривается вопрос ужесточения административной ответственности за ее несоблюдение, — добавила вице-министр.
Вот только что даст этот пресловутый контроль в будущем, который не соблюдается даже сегодня?
К тому же не стоит сбрасывать со счетов «многомиллионную» армию посредников, которую никто не отменял и с которой никто не в состоянии справиться. Так же, как и возможный ценовой сговор на фоне вероятного поднятия НДС с 12 до 16 процентов. Все это вместе неизбежно отразится на стоимости не только продуктов, но и всех остальных товаров, даже первой необходимости.
Что тем не менее не останавливает Бижанову, которая продолжила и далее «продавливать» идею, ссылаясь вроде как на рыночную экономику.
— В рыночной экономике ключевая проблема в отраслях с регулируемыми ценами – нехватка инвестирования, что приводит к устареванию производственной инфраструктуры, низкой производительности труда, неконкурентоспособности продукции, поэтому любое госрегулирование цен не в состоянии решить системные вопросы, но может привести к отложенной инфляции в среднесрочном периоде, – заключила она.
Но так ли это на самом деле?
Своим мнением по данному вопросу поделился казахстанский экономист Расул Рысмамбетов.
— Я считаю, что Минторговли РК предлагает не столько отменить государственное регулирование цен на социально значимые товары, сколько делегировать ответственность в регионы, чтобы ответственными были акимы. В этом есть определенный смысл, так как у местных исполнительных органов существует такой инструмент, как СПК – социально-предпринимательские корпорации, которые являются подразделениями стабилизационных фондов, которые, по идее, должны этим заниматься. Правда, до этого стабилизационные фонды использовались не совсем эффективно. Тем не менее я думаю, что речь идет не о том, что государство бросает всех на произвол судьбы, а повторю – речь идет о делегировании местным исполнительным органам, у которых должно быть больше полномочий. А также, вероятно, больше финансирования; к тому же будет ясно: если что-то пойдет не так, кого конкретно наказывать, а не абстрактное министерство и правительство в Астане. Поэтому мысль хорошая, но в то же время Минторговли не должно полностью от всего этого устраняться. Особенно, например, при больших закупках импортных продуктов питания, тем более, что казахстанцы вообще только мукой себя обеспечивают на 100 процентов, импортируя все остальное – молоко, мясо, картофель, яйца, мясо птицы, — подчеркнул он.
Тогда как его коллега
экономист Марат Абдурахманов полагает, что все намного серьезнее.
— В соответствии с правилами Всемирного банка черта бедности определяется в этом году в шесть долларов с учетом паритета покупательской способности – по номиналу у нас это получается примерно три доллара в сутки на человека.
То есть те, кто получает чистый доход менее 90 долларов на человека, находятся за чертой бедности. В Казахстане минимальная зарплата, не включая членов семьи, неофициально составляет 70 тысяч тенге, а средний состав семьи в этом году в РК – четыре человека. Таким образом, все семьи, которые получают, по мнению Всемирного банка менее 360 долларов, а это примерно менее 150 тысяч тенге, находятся за чертой бедности.
Сейчас же, согласно официальным данным Национального бюро статистики, такой доход имеет в республике свыше 50 процентов граждан.
Что же касается отмены государственного регулирования цен на социально значимые товары, оно связано с тем, что монополисты, которых у нас «вырастило» государство – в энергетике, транспорте, ЖКХ – они все хотят с 1 января резко поднять свои тарифы. И одновременно с этим вспомним методику расчета в РК минимального прожиточного минимума, который составляет 19 социально-значимых продуктов питания на 1 декабря, когда вступает в силу закон «О бюджете» на следующий год. И 40 процентов от него – это услуги. Туда не входит бензин, газ, дизтопливо и т.п. То, что тем не менее актуально.
В итоге у нас хотят отпустить цены для того, чтобы товары, которые скупили СПК, продать по расценкам, которые якобы для них считаются актуальными. Все просто – таким образом государство хочет получить прибыль. Но в этом решении есть два больших нюанса, которые задевают каждого казахстанца.
Казахстанцы могут еще больше обеднеть до конца года? Что происходит
Во-первых, с 1 января минимальная заработная плата составит 85 тысяч тенге, то есть к следующему году вырастет всего на 20 процентов. При этом насколько скакнут цены – никто даже не может предположить, но все знают, что стоимость, например, газа хотят сделать 120 тенге, бензина — 350 тенге и т.д. Таким образом, рост цен по той же энергетике составит 50 и более процентов, соответственно, все продукты питания по отношению к декабрю прошлого года должны вырасти на 60 процентов. И это при официально объявленной инфляции в 8-10 процентов!
Во-вторых, снижение социальных стандартов в таком виде неизбежно приведет к дефолту. И не только более 50 процентов граждан, о которых я уже упоминал, и которые уже в дефолт попали, но и тех почти 40 процентов казахстанцев, у которых доход выше 150 тысяч тенге. Потому что их доходы опустятся до черты ниже уровня бедности.
Таким образом, возникнет ситуация идеального экономического шторма, в котором все будут винить друг друга. А проблема изначально была в социальных стандартах, «обоснованных» налогах и т.п. Но вот только все эти вопросы институционального характера никто в республике не собирается решать.
Согласитесь, есть разница – когда один человек голодает или несколько, и т.д. – это одно, но когда 95 процентов населения – за чертой бедности, то социальный взрыв неизбежен", — подчеркнул эксперт.
Астана