Пьяный Ленин в канаве: о чём молчат актеры провинциальных театров Казахстана

В этих историях разобрался корреспондент медиапортала Caravan.kz.

Искусство требует жертв

Нежелание рассказывать о темной стороне профессии понятно, ни один представитель любой профессии не станет рассказывать о грубых ошибках в своей работе. Врач умолчит, как его коллега поставил неправильный диагноз, отчего пациент умер, или электрик не будет вспоминать, что он как-то вышел на работу пьяным и нечаянно обесточил весь район.

К счастью, ошибки на сцене редко приводят к печальным последствиям. Разве что репутация театра, как обители культуры и храма Мельпомены, при этом долго не может отмыться от клейма позора.

В Казахстане с этим ситуация обстояла немного острее, чем в других городах бывшего СССР. В 50-60-годы прошлого маленькие городишки росли, и для культурного досуга трудящихся стали появляться театры драмы. При этом возник острый дефицит кадров.

Мало кто хотел добровольно ехать в такую глушь, чтобы играть Павку Корчагина перед покорителями целины.  В Алма-Ате и южных казахстанских городах, где хороший климат, нехватки актеров никогда не наблюдалось, а пыльные степные городки были вынуждены идти на хитрости, чтобы заманить артистов в свои театры. Прибывшим обычно очень быстро давали квартиры, соблазняли надбавками к зарплате и большими ролями. Впрочем, такая ситуация была не только в КазССР, но и в других союзных республиках. Например, в РФ соблазнительные условия и сейчас предлагают северные города.

Это привело к тому, что в Казахстан хлынули самые разномастные актеры. Это были пожилые, очень талантливые артисты, уставшие мыкаться по общежитиям. Сюда ехали молодые и дерзкие, потому что знали - шанс получить главную роль тут намного выше.

Но ситуацией воспользовались и те, кому в приличных театрах были совсем не рады. Пьяницы, злостные нарушители дисциплины, сорвавшие не один спектакль, или просто артисты, у которых наблюдались проблемы с психикой. Справедливости ради стоит отметить, что многие из них все-таки не были лишены таланта. Так что руководители театра часто закрывали глаза на нехорошую характеристику и черные метки в трудовой книжке. Иногда это приводило к большим скандалам.

Это кто, большевик лезет к нам на броневик?

В начале 70-х в Актюбинский театр драмы пришло письмо от актёра, который утверждал, будто играл Ленина. К письму (слов «резюме» и «портфолио» тогда не было) прилагался репертуарный лист, заверенный печатью, в котором говорилось, что вождя мировой революции соискатель и правда играл. Несколько приложенных фотографий убедили руководство театра, что им очень повезло. Даже без грима актёр был точным двойником Ильича.

В то время свой Ленин был крайне необходим любой труппе. Сверху обязательно требовали, чтобы в репертуаре был пропагандистский спектакль о вожде. Кого попало на эту роль не брали. Актёр должен был быть не только очень талантлив, но и политически грамотен, а также иметь безупречную биографию, чтобы не марать светлый образ вождя. Даже внешнее сходство ставилось на второе место, доставляя адский труд гримерам, пытающимся превратить 30-летнего детину в субтильного дедушку Ленина.

Неудивительно, что руководство театра тут же связалось с актером и предложило самые выгодные условия. На робкий вопрос, почему такой талант выбрал наши степи для реализации себя, «Ильич» ответил, будто просто устал от бездарных  завистников на прежнем месте работы, которые устраивали ему всякие пакости. Такое и в самом деле не редкость во многих театрах, поэтому ответ руководство удовлетворил. "Ильича" радостно встретили в поезде, поселили в лучшей гостинице города, и режиссер с директором радостно потирали руки, представлялся будущий фурор. Актер не только обладал поразительным сходством с Ильичом, но и помнил наизусть многие из его работ, а также до деталей помнил биографию Ленина.

Грех смеяться над больными людьми

Фурор случился уже на второй день, и совсем не такой, на который рассчитывали. Актеру очень не терпелось поразить актюбинцев своим талантом, а тратить время на нудные репетиции при приливе вдохновения было нельзя. Поэтому «Ильич» напялил привезенный с собой костюм Ленина и отправился на привокзальную площадь, чтобы сыграть легендарную сцену у Финского вокзала. На площади актера ждало разочарование, потому что броневика там не было, но это мало смутило артиста. Он вспомнил о театральных условностях, популярных ещё при Шескпире, а также о мастерстве импровизации.

Вместо броневика «Ильич» залез на карагач, пару раз покукарекал, чтобы привлечь внимание зрителей, а потом умудрился стать на шатком дереве в характерную позу вождя мирового пролетариата и стал цитировать на всю площадь "Апрельские тезисы".  

Народ шоу оценил, а милиция - не очень. «Ленина» скрутили, но вместо ссылки в Шушенское отправили в вытрезвитель. Там выяснилось, что актер был абсолютно трезв. Оказалось, артист страдал психическим заболеванием. Пока болезнь не выражалась так ярко, он смог закончить театральный институт и даже сделать неплохую карьеру на сцене. Потом болезнь давала о себе знать, но таких ярких проявлений ещё не было, поэтому из прежнего театра его тихо уволили от греха подальше, но из жалости личное дело портить не стали

Переезд, новый город и обычный для смены работы стресс спровоцировали сильный приступ.

В Актюбинске тоже скандал замяли. Актеру выдали билет в его родной город и небольшую сумму, оформленную как неустойку.

Я Ленин, и справка есть!

Инцидент так легко решили, потому что виноватых в нем не было. Актёр не мог знать, как проявится его болезнь, руководство театра не догадывалось, что к ним устраивается душевнобольной, на прежнем месте работы таких эксцессов не было.

А вот в другом городе Казахстана актеру, играющему Ленина, повезло гораздо меньше. Он и не думал косплеить Ильича на вокзале и вообще пил мало, был членом КПСС и хорошим семьянином. Вот только на свой день рождения в ресторане с друзьями выпил лишнего.  Жаркий июнь сыграл с ним злую шутку, и артист просто прикорнул в арыке.

Может быть, все и прошло бы без последствий, если бы кто-то из благодарных зрителей не позвонил в милицию и в театр, чтобы заявить, что на улице такой-то в канаве спит пьяный Ленин. Городок был маленький, и местных театральных звезд все знали в лицо.

Итог печален. Актера уволили по статье, исключили из партии, и о сцене ему пришлось забыть навсегда.

Но иногда образ Ленина приносил казахстанским актерам и сумасшедшее продвижение по карьерной лестнице.

Так в 60-е годы на главной улице одного города к Первомаю было запланировано театрализованное представление. По сценарию на грузовике, украшенном кумачом, должен был ехать Ильич и указывать горожанам путь в светлое будущее. Маститый актер, играющий Ленина на сцене, закапризничал. Ему совсем не хотелось потеть под жарким солнцем, растрачивая свой талант на то, с чем и выпускник культпросветучилища справится. В результате выбор пал на тихого актера, который за десяток лет в театре ничего, кроме зайчика на утреннике, не играл. Невысокого роста, с родной лысиной. Такого и гримировать особо не надо, приклей бородку - и вылитый Ильич, особенно издалека.

Актёр с нехитрой обязанностью справился без возражений, а потом выяснилось, что он был не так прост, как кажется. Уже на следующий день артист потребовал справку, что играл Ленина. В этом руководство театра отказать ему права не имело. Зато актер быстро устроился на работу в неплохой театр, причем на очень хороших условиях. Ему достаточно было сказать, что последней ролью на прежнем месте работы был образ Ильича, о чем даже справочка имеется.

Художника каждый обидеть может

По некоему закону подлости, чем серьезнее и ответственнее спектакль, тем больше вероятность, что в нем случится нечто из ряда вон выходящее.

В 1995 году, к 50-му юбилею Победы, в одном из казахстанских театров ставили спектакль «Колыбельная для Адама» про Алию Молдагулову.

На премьеру пригласили ветеранов области. Хотелось показать нечто этакое, но от многих идей пришлось отказаться по техническиим причинам. Например, по задумке художника на сцене должен был стоять настоящий танк. Местная воинская часть даже подогнала к театру боевую машину, но потом выяснилось, что подмостки просто не выдержат такую махину.

Пока художник гнался за масштабными спецэффектами, он забыл о мелочах. В эскизы к «шмайсерам» закралась ошибка в цифрах, а послушные реквизиторы выполнили все как в чертежах. В результате за два дня до премьеры «фашистам» выдали автоматы размером с базуку, из которой палил Шварценеггер в «Коммандос». К счастью, бутафорские автоматы удалось переделать.

Это не первый случай, когда художник не мог объяснить творческие задумки реквизиторам. Как-то для постановки спектакля в духе полотен Босха художник с большим скандалом выбил у руководства настоящие доски вместо дешевого ДСП. На радостях он попросил реквизиторов «выразить структуру дерева» на новой декорации. Реквизиторы таких умных слов не понимали и нарисовали березки и елочки на дорогущих досках.

Кино и немцы

Работа над спектаклем про Алию шла в авральных условиях, потому что времени было мало, а из-за несоответствия  художественного замысла и суровой реальности постоянно приходилось что-то менять. Ни к чему хорошему репетиции до трех часов ночи не привели.

Актер, играющий фашиста, убивающего Алию, так вымотался, что в день премьеры уснул в запертой гримерке. Он просто решил прикорнуть с полчасика, но усталость взяла свое.

В результате самый драматический момент спектакля был испорчен. Актер спал в костюме фашиста, так что заменить исполнителя было непросто. Ситуацию хоть как-то попытался спасти помреж. Он схватил чью-то немецкую каску, прыгнул в кирзовые сапоги и напялил советскую телогрейку. То, что в этот момент на нём были светло-голубые джинсы, помрежа не смутило. Но и на этом злоключения не кончились.

По пьесе «фашист» должен был говорить на немецком, но помреж от волнения почему-то перешел на казахский.

Джинсы у фашиста - ещё не самое страшное. С годами спектакли на военную тематику ставить становится все сложнее. Татуировки, пирсинг, мелирование, длинные бороды, которые в моде у нынешних парней, совсем плохо вяжутся с образами солдат. А менять имидж ради маленького эпизода ребятам не хочется.

Так в 2005 году в спектакле «Соловьиная ночь» советские солдаты  на сцене представляли собой печальное зрелище. Почти все они были перебинтованы как  мумии. Так молодые актеры из массовки пытались скрыть модные прически и татуировки.

Еще одна сложность военных спектаклей в том, что репетиции проходят в конце апреля, когда стоит невероятная духота, а актеры облачены в шинели, душные кители и сапоги.

Если красноармеец в гимнастерке через служебный вход выйдет подышать свежим воздухом, то его костюм никого не удивит. А вот тем, кто играет фашистов, приходится тяжелее. Жалобы на то, что рядом с театром курят офицеры SS, поступают руководству регулярно.

Неловко вышло

Но и комедийные спектакли не застрахованы от скандала. Казалось бы, что не так может пойти в эксцентричной комедии, где валять дурака сам Станиславский велел? Любую оплошность можно перевести в шутку. Оказывается, и тут можно сильно опозориться.

В 2008 году в Актау проходил театральный фестиваль, посвященный памяти известного казахстанского деятеля. По этическим причинам имя деятеля лучше умолчать. Мероприятие задумывалось пропитанным атмосферой светлой грусти, ведь мэтра уже нет с нами. На спектаклях почетными гостями были родственники артиста.

Но с приездом актюбинского театра всё пошло не по плану. Труппа привезла «Женитьбу» по пьесе Николая Гоголя. Постановка эта была экспериментальной, в духе постмодерна, и довольно любопытной, окажись она на другом фестивале. Тут же действо больше напоминало пляски на кладбище. Достаточно сказать, что лейтмотивом пьесы стала нетрадиционная ориентация Подколесина. Теперь было понятно, почему главный герой так долго не мог решиться на отношения с женщиной и в финале бежал через окно от невесты. Столь смелую трактовку классика стоит оставить на совести режиссера, и никто не знает, сколько раз Николай Васильевич перевернулся в гробу. Не исключено, что у «новых форм» нашлись и поклонники, но на фестивале в Актау спектаклю было явно не место. Недоразумение вышло из-за того, что творческая комиссия, принимающая работы на фестиваль, посмотрела присланную видеозапись спектакль не до конца, а начало у постановки было вполне пристойное. С мхатовскими паузами и поиском «зерна роли».

К середине первого акта по возмущенным репликам из зала поняли, что вляпались, но отступать было уже поздно. Первый закон шоу-бизнеса гласит: «Шоу должно продолжаться, что бы ни случилось» Но двух часов позора нервы не выдержали. Всем сразу захотелось в гостиницу, подальше от зрителей, а как назло автобус к театру не подгоняли долго. Нужно отдать должное, родственники театрального деятеля проявили воспитание. Они не проявляли негатива, сухо поблагодарили за спектакль и даже вручили на память бюст мэтра. Но без подарка ситуация была бы менее страшной.

Артист, которому доверили держать тяжеленную бронзовую статуэтку, увидев шофера автобуса завопил:

-Где ты шляешься? Щас как дам этим бюстом по башке!

По злой иронии судьбы в этот момент мимо проходили родственники мэтра.

В пьесах в этот момент обычно стоит слово «занавес», но в реальности бархатное полотно не может скрыть актеров от осуждающих взглядов.

Устами младенца

А случаются и совершенно противоположные истории, когда людям нужно что-то безумно веселое, с шутками ниже пояса, а им показывают занудную классику.

Так случилось, что аким маленького городка решил приобщить жителей к культуре и связался с областным театром, чтобы те привезли «какое-нибудь» представление. Заплатить он пообещал щедро, да еще дать  артистам мяса и домашней сметанки.

В репертуаре театра хватало легких комедий, но недавно назначенная администраторша, витающая в облаках, стала утверждать, будто сельчане только и мечтают о высокой классике. Из такого в репертуаре была только «Чайка» по пьесе Чехова. Пьеса эта сама по себе не предназначена для неподготовленного зрителя, да еще спектакль готовился для фестивалей, и режиссер насовал туда творческих находок, больше, чем могла выдержать человеческая психика.

Добираться в далекий городок труппе пришлось зимой, в дикий холод, по занесенным проселочным дорогам. В пути автобус несколько раз ломался.

Стоит ли говорить, что «Чайка» в местном ДК не сорвала оваций. Половина зала ушла уже на монологе Нины, про «львов, орлов и куропаток», а после антракта в зале не осталось никого.

Пока актеры угрюмо смывали грим, в комнатушку заглянул мальчик из местных.

- Ваш концерт - гавна! - заявил он, вытирая нос шапкой-ушанкой, и после лаконичной рецензии гордо ушел с чувством выполненного долга.

С ним было трудно не согласиться.

Впрочем, работа администратора требует не меньше творчества и фантазии, чем профессия актеров и режиссеров.

Уговорить зрителей из аулов посмотреть пропагандистскую агитку во времена СССР было практически невозможно.

Но и тут находились таланты. Так одна очень хитрая мадам, когда ей поручали реализовать билеты в колхозе, не сразу рекламировала спектакль, а природным чутьем находила главных сельских сплетниц и жаловалась им, на что в городе совсем срам потеряли и поставили спектакль, где «бабы голые ходют», а её такое непотребство заставляют продавать. Наивные сельчане тут же сметали все билеты, но вместо голых баб в ДК им показывали Дзержинского и красноармейцев. Другая после такой разводки в аул бы больше не сунулась. Деревенские и побить могут. Но наша администраторша обладала потрясающей наглостью. Она заявляла, что её не так поняли. Спектакль, где «ходют голые бабы», она специально не продавала, чтобы целомудренных сельчан не смущать, но если им так хочется, то пожалуйста.  В результате и на вторую агитку билеты скупали за полчаса.

Так что трейлеры, которые оказываются интереснее самого фильма, отнюдь не современное изобретение.