Да и сама схема – лишь в планах, но как знать – авось и впрямь на поклон к нашим фермерам скоро будет ходить какой-нибудь Билл Гейтс, сообщает медиа-портал Caravan.kz.

Кто будет платить за кислород?

Наша планета, если ее срочно не начать спасать, рискует со временем повторить судьбу соседки – Венеры, на которой такая жара, что стандартные летательные аппараты  плавятся, даже не долетев до поверхности.

Всему виной – парниковый эффект, который формируется во многом благодаря углекислому газу, вырабатываемому человечеством. Уже много лет подряд страны бьются за сокращение выбросов углеводорода, приняты различные налоговые ужесточения для самых злостных загрязнителей. И речь не только о промышленных фабриках.

Этим летом, к примеру, правительства Европы стали повышать налоги для фермеров: порция вредных соединений поступает в атмосферу от жизнедеятельности животных, от внесения в почву мочевины и других минеральных удобрений. Голландские фермеры на повышение налогов ответили массовыми протестами на улицах Амстердама и угрозами свернуть свой бизнес.

Это, как признают и ученые, и чиновники, недопустимо. Как и сокращение производства различных видов энергии – человечество множится, ему нужны и свет, и еда, и все остальные блага цивилизации.

Чтобы уйти от повышенных налогов, многие крупные компании уже сейчас закупают в менее развитых странах права на выбросы вредных веществ: планета-то одна, ей нет особой разницы, чей завод дымит – Китая или, к примеру, какой-нибудь Намибии. При этом, согласно различным международным пактам, все страны получают равные права на загрязнение планеты и, как следствие, равные квоты на выбросы. Но в Китае дымящий завод есть, а в Намибии нет. Вот компания Китая и выкупает у Намибии неиспользованные ею выбросы.

Закопать углеводород в Казахстане

Но и это не решение проблемы. Ученые сейчас все больше говорят о том, что если не сейчас, то в самое ближайшее время поступающий в атмосферу углеводород надо будет перерабатывать.

Главные загрязнители атмосферы на сегодняшний день - Китай и США. И именно они сейчас больше других заинтересованы в том, чтобы найти компромисс, который и производство не сократит, и планету от парникового эффекта спасет. И помочь им в этом, оказывается, может  Казахстан.

- Обладая девятой по величине территорией, ваша страна, безусловно, имеет все шансы для того, чтобы стать лидером на рынке карбонового земледелия, - уверяет приехавший на днях в Астану профессор Оксфордского университета Майкл Оберштаймер.

Климатолог просчитал много различных сценариев развития будущего Земли и пришел к выводу, что ради выживания не позднее 2030 года человечество должно начать перерабатывать углеводород, к 2050 году прийти к нулевым выбросам, а к 2100 году - к отрицательным, то есть перерабатывать больше углекислого газа, чем производит. Каким образом? В первую очередь - за счет агротехнологий. Это то самое карбоновое земледелие, в котором Казахстан, по мнению Майкла Оберштаймера, может стать мировым лидером. Сколько стоит подключиться к газу, рассказали жители Астаны

Грубо схема выглядит примерно так: фермеры выращивают  сельхозкультуры, закачивая углеводород в почву. Какие-то компании ведут строгий учет переработанного углеводорода и открывают фермерам чуть ли не депозит свободных углеводородных единиц. Ну а потом фермеры могут эти единицы, которые еще называют офсетами, потратить на уплату собственных налогов, либо продать кому-то, кому платить налог за загрязнение воздуха надо, а перерабатывать углеводород не получается.

Те же посадки, только за их счет

- Если говорить о Казахстане, то карбоновое земледелие может тесно перекликаться с программой защиты от опустынивания земель. Ведь в рамках карбонового земледелия приветствуется высадка массивов деревьев и кустарников на неплодородных землях, - говорит бывший заместитель исполнительного секретаря конвенции ООН по борьбе с опустыниванием Прадип Монга.

Как признают иностранные эксперты, если сравнивать с прибылями от выращивания той же пшеницы традиционным способом, карбоновое земледелие менее рентабельное. С другой стороны – его можно осуществлять и на ныне заброшенных землях.

- Карбоновое сельское хозяйство означает производство большего количества зеленой массы и консервация углерода в почве. Для этого нужна и нулевая технология, и высев отдельных культур. Сейчас на рынке самое предпочтительное – это использование биологического угля. Если его размалывать, смешивать с мхом и вносить в почву, то это, кроме того, увеличит бонитет почвы, - максимально просто пытается объяснить подходящие Казахстану технологии карбонового земледелия Майкл Оберштаймер.

Также он предлагает казахстанским фермерам вносить в почву порошок из камней базальта и кремний. Это, по словам ученого, увеличит минерализацию земель и задержит в почве влагу. И подобных технологий, как уверяют эксперты, уже существует уйма – только применяй.

В общем, получается, что мировые агрогиганты практически на низком старте: как только казахстанские фермеры и чиновники будут готовы – к нам придут инвесторы карбонового земледелия.

Сейчас, по подсчетам экспертов, одна углеродная единица стоит на рынке примерно 1 евро, но с каждым годом правила Парижского соглашения все жестче, цена – выше. Так что неиспользуемые сельхозземли Казахстана и впрямь могут стать клондайком. Если, конечно, удастся все правильно организовать.

Что мешает Казахстану консервировать углекислый газ?

Пока нет ни глобального механизма учета законсервированного углеводорода, ни нормально работающей углеродной биржи. В том числе – в Казахстане.

- Казахстан уже пошел по наиболее инклюзивной модели организации рынка углеродных единиц: казахстанские компании имеют возможность без ограничений засчитывать приобретенные на рынке офсеты по климатическим проектам, реализующимся на территории Казахстана. В ряде других странах пределы зачета офсетов ограничены: например, регулируемые организации Китая могут компенсировать офсетами не более 5 % превышения установленной квоты на выбросы. Однако уже сейчас и в Китае и в Европейском Союзе ведется дискуссия о более активном развитии рынка углеродных офсетов – надеемся, что опыт Казахстана будет учтен нашими партнерами, - говорит министр торговли и интеграции РК Серик Жумангарин.

К слову, он единственный из казахстанских министров прибыл на встречу с оксфордским профессором Оберштаймером. Организаторы обещали еще и министра сельского хозяйства Ербола Карашукеева, и представителей Минэкологии, но их почему-то не было.

- Необходимо рассматривать эту идею исключительно как бизнес-план. Если поставить во главу угла экологию, то ничего не получится. Это должен быть бизнес! Когда люди увидят в карбоновом земледелии возможность, они туда пойдут. И автоматически будет улучшаться и экология, и социальная сторона вопроса, - попытался объяснить, почему именно Минторговли больше других заинтересовано в разработках ученых, Жумангарин.

Как уверен министр, первым делом надо создать условия – возможно, на базе МФЦА начать торговлю офсетами, рассказать мировым инвесторам, что казахстанские фермеры готовы с ними сотрудничать.

- Фактически фермеры становятся производителем еще одного вида продукции: углеродных единиц по сельскохозяйственным климатическим проектам. Крупнейшие агрокомпании, такие как Bayer, Syngenta, BASF, формируют свои программы карбонового земледелия, предполагающие выплату вознаграждения фермерам за переход на карбоновые практики. Аналогичные инициативы реализуют и агротрейдеры, например, Cargill. Это предполагает внедрение как новых земледельческих практик, так и развитие цифровых систем мониторинга, верификации и отчетности (MRV), которые становятся важнейшим элементом рыночной инфраструктуры мирового углеродного рынка, - объясняет Жумангарин.

Надо плотно проработать также вопросы казахстанского законодательства – карбоновое земледелие предполагает выращивание не только традиционных сельхозкультур, но и, к примеру, лесных массивов. Сейчас на сельхозземлях Казахстана лес высаживать нельзя.

Таких препон – куча. Но хорошая новость в том, что они существуют не только в Казахстане. Россияне о своем желании стать карбоновыми фермерами заявили более года назад, но дальше разговоров пока не продвинулись. Смогут ли стать новаторами казахстанские фермеры – тоже пока неизвестно. Но вдруг…