За воинский долг – забвение

Наши в Таджикистане

Протяженность таджикско-афганской границы – 1 344 километра, это был и остается один из самых уязвимых участков в Центральной Азии. 30 ноября 1992 года на саммите в Термезе руководители России, Казахстана, Узбекистана и Киргизии решили направить в Таджикистан миротворческий контингент СНГ для охраны границы от бандформирований, торговцев наркотиками и оружием. Официальный документ был подписан через несколько месяцев, 22 января 1993 года, – соглашение “О мерах по стабилизации обстановки на участке государственной границы Республики Таджикистан с Афганистаном”. Так казахстанцы оказались там.

Недавно Республиканское общественное объединение “Союз ветеранов (участников боевых действий на таджикско-афганской границе и военных конфликтов)” – так они сами себя назвали, хотя их статус ветеранов законом не закреплен, – обратилось к главе государства и депутатам нового созыва с просьбой рассмотреть их положение. После 2001-го, последнего года пребывания воинов-казахстанцев в Таджикистане, про них просто забыли. Ни льгот, ни статуса, ни почета. Им всякий раз приходится объяснять чиновникам, что за военный конфликт был на таджикско-афганской границе и какое участие они в нем принимали. Впрочем, не только им, молодежь также не в курсе, что в течение  почти 10 лет в боевых действиях в Таджикистане участвовали около 9 тысяч казахстанцев. Из них 43 гражданина нашей страны никогда не вернулись домой с этого задания.

– После того как советские войска вышли из Афганистана, моджахеды напали на Таджикистан, – говорит Мурат МУХАМЕДЖАНОВ, председатель “Союза ветеранов (участников боевых действий на таджикско-афганской границе и военных конфликтов)”. – К тому времени они получили огромнейший опыт в Афганистане, Камбодже, Лаосе, и с такими нам приходилось воевать. В июле 1993 года на таджикско-афганской границе пограничники столкнулись впервые с полевым командиром Хаттабом, который организовал нападение на 12-ю заставу. Тогда про него никто не знал, в те годы Хаттаб был командиром группы, в дальнейшем он  действовал в Чечне. Мы не дали вооруженному конфликту перейти в Центрально-Азиатский регион. Выполнили эту задачу с честью и достоинством.

Закон, под который участники тех событий не подпадают, вышел 28 апреля 1995 года – “О льготах и социальной защите участников, инвалидов Великой Отечественной войны и лиц, приравненных к ним”, при том, что в том же месяце, 7 апреля 1995 года, состоялся бой в горном ущелье Пшихавр, где погибли 17 воинов-казахстанцев. То есть по идее все участники боевых действий в Таджикистане должны были подпасть под закон автоматически. Но сколько лет с тех пор прошло, а статуса лиц, приравненных по льготам и гарантиям к участникам войны, те солдаты и офицеры так и не получили.

Надежда появилась и пропала

Надежда на получение долгожданного правового статуса забрезжила после обращения союза ветеранов в министерство здравоохранения и социального развития РК. Данным министерством на рассмотрение Республиканской бюджетной комиссии была представлена бюджетная заявка на 2016–2018 годы на выделение средств в сумме 4,7 миллиарда тенге для выплаты специального государственного пособия военнослужащим, принимавшим участие в охране внешних границ СНГ на таджикско-афганском участке. Но все осталось в планах.

– Мне дали официальную бумагу, что на заявку наложен мораторий. Сказали, что на ближайшие 3 года денег нет, этот вопрос будет рассматриваться позже. Но опять же нас это не устраивает. В России такой же кризис, как в Казахстане, да и Таджикистан – не богатая страна, но там все участники боевых действий имеют льготы и статус ветеранов, – отмечает Мурат Мухамеджанов. – По сути, эти льготы нам не нужны,  важен сам статус – “ветеран боевых действий”. Доходит до смешного: мы не знаем, как себя представлять, когда нас дети спрашивают: “Вы ветераны?”. Мы вообще кто? Получается, юридически нас не существует, из истории Казахстана мы вычеркнуты... Мы даже обратились в Национальный военно-исторический музей, с тем чтобы там сделали уголок, посвященный событиям на таджикско-афганской границе. Ветераны ВОВ когда-нибудь бегали за акиматом, чтобы им памятник поставили? Я о таком не слышал.

Сегодня в Казахстане проживают 8 755 воинов – участников событий в Таджикистане. Их средний возраст – 43–45 лет. Это работоспособные, сильные, волевые люди, которые не ощутили поддержку государства после возвращения домой. Как истинные мужчины, они не кричат о своей обиде на каждом углу, хотя могли бы.

– Если сегодня нас не признают, то завтра тех людей, кто будет участвовать в миротворческих операциях по поддержанию мира и безопасности, тоже не признают. Некоторые наши ребята хотят в Россию переехать, это нормально? – говорит ветеран. – А один боец, больной раком, сказал мне: “Положи на мою могилу газету, когда выйдет закон”. Это нормально? Сегодня весь мир говорит о безопасности, но, чтобы ее обеспечивать, нужны какие-то гарантии. Ведь в результате боевых действий люди с увечьями, ранениями и контузиями должны же что-то получить! Человечество всю жизнь воевало и будет воевать, никогда это не остановится.

Сегодня проблемы, по которым наших парней отправили охранять границы соседнего государства, никуда не делись – и угроза распространения насилия из Афганистана, и наркотрафик актуальны как никогда.

Ушел в сторону

Десантник Дмитрий ЗАБАВКИН – легенда тех событий. В 1993 году в Таджикистане получил три ранения, врачи хотели ампутировать простреленную ногу, но все же сумели ее сохранить. Когда он вернулся домой, то только благодаря своей воле стал успешным, но таких, как он, меньшинство.

– Мне не дали ничего, хотя по договору должны были выплатить несколько миллионов российских рублей за ранения. Сказали: подавай в суд. Было неприятно, честно сказать, с этими бюрократами объясняться – никогда не любил унижаться и не буду. После этого уволился из Вооруженных сил. Сделал выводы и ушел в сторону. Когда мы подписывали договор, нам сказали, мол, мы за вас горой, в конечном итоге даже по зарплате порезали колоссально. А лозунги были красивые, что надо страну защищать, лучше на тех пределах (таджикско-афганская граница), чем всё это разгильдяйство будет близко к нашим границам… Я самодостаточный, амбициозный человек, но мне обидно за других парней. Они поломаны морально. Поймите, когда от вас отворачиваются, – мало приятного. Понятно, что жизнь на этом не закончена, но в душе остается большой шрам. Кто-то начинает пить, не все морально устойчивые, некоторые не могут себя найти в жизни, у кого-то болячки вылезают. Я не жду, когда от государства мне что-то придет, хотя  считаю, что оно обязано, должно – не мне, но парням.

Забавкина потом  в 2003 году звали в Ирак. Но, по его словам, на одни и те же грабли второй раз не наступают...

– Наши внутренние проблемы ничто по сравнению с тем, когда придется защищать государство. Молодые посмотрят на нас, на них и поймут: если пойдут, вдруг станут инвалидами, будут получать по 30–40 тысяч тенге – ни перспектив, ничего... – комментирует Сергей МАХАШЕВ, председатель Казахстанского республиканского общества инвалидов войны в Афганистане. – Может, и не надо нам никаких пособий, определите нормальную пенсию для человека, который потерял здоровье, защищая Родину. В противном случае тогда думайте, в какую войну ввязываться и куда ребят отправлять.

Казахстанские ветераны боевых действий надеются, что они не зря проливали кровь и будут услышаны в родном государстве.

АЛМАТЫ