Профессия – Человек

Мы остро нуждаемся в оптимистах, в тех, кто умеет превращать свою жизнь в нечто большее, чем унылое существование на отрезке времени между моментом рождения и днем смерти

Сегодня мы поговорили с одним из таких людей. Знакомьтесь: Ольга РЯБЕВА, общественный деятель.

– Ольга, расскажите немного о себе. Где вы родились, каким было ваше детство? Чем вы занимаетесь и каков был ваш путь?

– Я центровская алматинская девчонка. Взрослела в 90-е годы и, откровенно говоря, была оторвой. Очень часто люди, глядя на меня, удивляются, считают мой внешний вид не соответствующим моим занятиям.

Многим кажется, что помогать другим нужно, только облачившись в длинную юбку и повязав голову платочком.

Я совершенно не такая.

У меня всегда было много друзей, и однажды мы решили просто помочь детскому дому и отвезти туда необходимые там вещи. Это было 12 лет назад. Когда приехали, поняли, что так сиротскому горю не поможешь, стало ясно, что нужно делать для этих детей что-то большее.

Первый мой серьезный опыт именно оттуда. Позже мы начали заниматься детьми, нуждающимися в дорогостоящем лечении. Собираем средства на операции и реабилитацию.

Тогда же мы организовали первую акцию с письмами Деду Морозу. Кроме детей-сирот помогаем и старикам. Нас не очень много, но мы стараемся взять шефство и над ними.

– Ваше стремление помочь людям – это результат воспитания? Почему вы занимаетесь этим?

– Мои родители никогда не говорили мне: “Оля, ты должна помогать людям!”. Это пришло как-то само собой. Отец человек с очень интересным характером и железными нервами. Настоящий мужчина, немногословный. Он спорт­смен, чемпион СССР по конькобежному спорту. Я тоже занималась спортом с раннего детства, видимо, это и закалило мой характер.

Родители дали мне много свободы, они никогда жестко не контролировали меня, не наказывали, не ограничивали. Они воспитывали своим примером и всегда хвалили.

А если переходить к вопросу о том, почему, то тут все просто – я так хочу! Я получаю удовольствие от того, чем занимаюсь, делаю это для себя, не для галочки, не ради славы или пиара. И когда слышу жалобы от волонтеров на усталость, что кто-то разочарован, кому-то надоело, моя позиция твердая: не хочешь, не можешь – не берись, устал – оставь это дело!

– Есть ли в вашей практике случай, который произвел на вас самое большое впечатление?

– Это случилось лет 6–7 назад. Был мальчик Паша. Я совершенно случайно о нем узнала, люди попросили помочь. Оказалось, что у ребенка онкология, а мать – бывшая заключенная. У семьи не было никакого жилья, и добрые люди предоставили им для проживания свой дом в Тургене.

Прожили в этом доме они недолго. У Паши началось ухудшение, его нужно было срочно везти в больницу, и мать мальчика позвонила нам. Когда мы приехали, он был оранжевого цвета, как апельсин. Повезли в Алматы.

Жара, окна в машине открыты, у ребенка температура под сорок, он кричит: “Мама, мама, я плачу, мне больно, я не мужик!”.

Люди в проезжающих автомобилях оглядывались. Это была адская поездка, и слова шестилетнего Пашки “мама, мама, я не мужик!..” долго еще звучали в моей голове.

С большим трудом мы устроили его в больницу, а через несколько дней он умер в реанимации. Врачи сказали, что от остановки сердца.

Эти детские похороны для меня стали очень тяжелым событием. Вместе с волонтерами мы покупали гроб, заказывали место на кладбище, забирали тело из морга.

Когда мы с ним познакомились, ему было четыре года. Два года мы тащили эту семью, но мальчик умер. Умер 1 сентября. Он должен был пойти в школу, а вместо этого оказался на кладбище.

Потом я тоже бывала на детских похоронах, но эти были первыми, наверное, поэтому так и отложились в памяти. "Собирают деньги для скончавшейся девочки" - вся правда о волонтерах в Алматы

– То, чем вы занимаетесь, эмоцио­нально очень непросто. Вы делаете это из религиозных убеждений? Вы ходите в церковь?

– В церковь я не хожу, не соблюдаю того, что предписывает православие, не читаю Библию и не скрываю этого. Церковь – это не дом Бога, это помещение, которое построили люди.

Бог в твоей голове, в твоем сердце, и, если ты дружишь с сердцем и с головой, ты дружишь с Богом.

Многие, например, считают таких людей, которые помогают другим, непременно добрыми, а вернее – добренькими. Я не добренькая, напротив, я человек достаточно жесткий и хладнокровный. За 12 лет я видела много людей, которые ждут, когда кто-нибудь посадит их на шею, а они свесят ножки. Не все хотят прилагать усилия для того, чтобы изменить свою жизнь, такой категории я говорю: “До свидания!”.

– Ольга, вы видите казахстанцев другими, не так ли? Кто те люди, которые оказывают помощь нуждающимся? Какие они? Много ли их?

– Несмотря на то что принято считать, будто наше общество равнодушное, я каждый день убеждаюсь – это не так! Мы в большинстве своем очень добрые, искренние люди!

Есть, конечно, и отдельные не очень приятные личности, но среднестатистический казахстанец абсолютно добрый человек, который готов приютить и накормить любого. Это и есть казахстанское гостеприимство.

Тех, кто помогает, очень много, и я не берусь назвать кого-то конкретно, потому что боюсь, вдруг кого-то забуду, и это будет некрасиво с моей стороны. Кстати, многие из тех, кто помогает, предпочитают остаться неизвестными, просят не называть их имен. Бывает и так, что получаешь помощь оттуда, откуда совсем не ждешь. Таких случаев было много!

У нас очень душевный, всегда готовый прийти на помощь добрый народ!

– Вы, будучи представителем нетитульной нации, ощущаете какой-либо дискомфорт в связи с этим?

– Никогда! Да, я слышала от людей, особенно от тех, кто уехал из Казахстана, о том, что их притесняли по национальному признаку, отказывались говорить с ними по-русски. Со мной такого ни разу не было.

Я не пытаюсь приукрасить, но лично у меня никогда не возникало таких проб­лем ни с языком, ни с отношением ко мне, ни с людьми, ни с друзьями. У меня друзья всех национальностей.

Я вижу, что в соцсетях сейчас пытаются поднять связанную с национализмом волну, это видно, но в Интернете присутствует не все население Казахстана, а то, что происходит на “Фейсбуке”, это не то, что происходит на самом деле.

– Как проходит ваш день? Счастливый ли вы человек? О чем мечтаете?

– Когда-нибудь я поселюсь на берегу океана, а пока встаю в шесть утра и ложусь спать далеко за полночь. Сплю по три-четыре часа в сутки и просыпаюсь всегда с улыбкой на лице.

Я не слушаю новости, особенно плохие, занята делом, и потому мне некогда обсуждать очередную сплетню.

У каждого свой мир, и каждый создает тот мир, в котором он хочет жить. Хочешь жить в клас­сном мире, создай его и живи в нем! Жизнь одна, и неизвестно, что ждет нас завтра, потому надо радоваться каждому дню!

Я человек позитивный, и мой настрой меня спасает. Как бы плохо ни было, я не стану страдать. Жизнь продолжается, и то, что я живу, уже хорошо. Я так считаю.

– А чем вы зарабатываете на жизнь?

– У меня есть небольшой бизнес, который позволяет жить безбедно. Он никак не связан с моей общественной деятельностью, это удаленная работа, которая кроме удовольствия приносит деньги.

– А что с личной жизнью? Принято считать, что женщины вашего плана одиноки, несчастны и брутальны. Это так?

– Нет! (Смеется.) Я счастлива и любима! О своей личной жизни скажу одно – Bellissimo!

АЛМАТЫ