Никита Высоцкий: Отец сделал все, что надо

Эта шахта уже пуста

– Сколько биографичного в этом фильме, а что выдумка?

– Когда отца не стало в 1980-м, мне было 16 лет, эту историю рассказал его друг, актер Сева Абдулов. Она меня перевернула. Потом я был в Италии, где случайно познакомился с человеком, бывшим офицером КГБ. Он пересказал мне эту же историю совсем с другой стороны. После этого Константин Эрнст предложил сделать художественный фильм… Отца однажды спросили, как он пишет о том, чего знать не может: о моряках – хотя не служил на флоте, о войне – хотя не воевал. Он ответил, что с его точки зрения художественное произведение – это 10 процентов документальной правды и 90 – фантазия. Я воспользовался его методом. Мы хотели художественным способом рассказать о человеке, которого многие любили, смотрели его фильмы. Я писал сценарий пять лет, но считаю, что шел к этой истории все свои 47 лет.

– Неужели за это время ни разу не предложили снять кино о Высоцком?

– Предлагали, но не получалось. Я вообще верю, что существует объективная необходимость того, что мы сделали… У нас в музее (Никита Высоцкий – директор Центра-музея Владимира Высоцкого) хранится полтора десятка сценариев художественных фильмов! Но ни один не реализовался. Были моменты, когда газеты брали интервью у актеров, которые будут играть Высоцкого, а фильмов не было... Документальных картин сделано больше 300, но из этой “шахты” все выгребли. Мне кажется, сейчас время, когда уходят поколения, которые его помнят. А те, кто уже после Высоцкого вошел в жизнь, плохо ориентируются в культуре того времени. Мы хотим, чтобы фильм пришел к молодым людям, для них мы сделали эту картину.

Исполнителя роли Высоцкого нет в титрах

– Что скажете про уникальные технологии создания образа и почему столько таинственности вокруг актера, сыгравшего главного героя?

– Я, как зритель, не люблю, когда мне рассказывают, как делают фильм. Могу сказать, что кино у нас очень технологичное. Кто-то из журналистов сказал, что это российский “Аватар”. Я с уважением отношусь к “Аватару”, но там эффекты служат созданию несуществующей реальности. У нас, наоборот, приближают к реальности. Мы хотели сделать главного героя абсолютно похожим на оригинал. И в этом была сложнейшая работа гримера, оператора, актера. В этом смысле – высокотехнологичное кино! От той жизни, о которой мы рассказываем, не осталось ничего, нужно восстановить то время – мы фактически снимали историческое кино. Как это делается? Очень сложно, дорого и это определенно ноу-хау. Люди придут, оценят, насколько у нас получилось. Эти технологии “не вылезают”, все работает на главную задачу – рассказать о Высоцком.

– Вы готовы раскрыть имя актера, исполнившего роль Владимира Семеновича?

– Нет, не готов. Мы хотим, чтобы люди не играли в игру “Найдите 10 отличий”. Это огромная актерская работа. Адски сложно то, что сделал этот актер. Но мы не называем его фамилию не для того, чтобы думали: ах, вот как они загнули, всех нас заинтриговали. Чтобы человек, войдя в кинотеатр, не разгадывал, кто играет Высоцкого. Для людей, которые его любят, он глубоко в сердце, в душе. Наверное, впервые актера, играющего главную роль, нет в титрах, и он на это пошел.

Чтобы ничего не пропало

– Расскажите о тех съемках, которые проводились под Алматы?

– Мы работали в России, Беларуси, Узбекистане, и нам не хватало материала… Нужны были вертолетные съемки, и мы приехали в Алматы. Были поражены уровнем киноиндустрии – нам организовали все очень профессионально. Мы получили прекрасный материал. И потом себя упрекали, что надо было больше съемок сделать здесь.

– У нас, в Казахстане, как и в России, посетители кинотеатров – очень молодые люди, а как пригласить на этот фильм осведомленное старшее поколение?

– Действительно, старшее поколение ходит в кино редко. Но Высоцкий – во многом их герой. Мы хотим напомнить, что он был в разных городах Казахстана в 1958, 1963, 1964, 1970 и 1973 годах. Многие были на его концертах, спектаклях. У меня, как у директора музея, есть некая не скажу корысть – хочется, чтобы люди из Казахстана, не отдавая своих реликвий, которые у них сохранились (афиши, билеты, автографы), дали об этом знать. Может, кто-то дополнит, чего мы не знаем. Например, о приезде Высоцкого в 1963 году на киностудию “Казахфильм” в Алма-Ату никто не помнил (на съемки фильма “По газонам не ходить”. – Прим. авт.). Он прошел пробы и начал работать, а дальше произошла история, аналогичная той, что описана в картине (клиническая смерть. – Прим. авт.). Отцу пришлось отказаться от съемок. Это важный факт, и он был подтвержден. Я разговаривал с актером Львом Прыгуновым, он забыл об этом, но вспомнил и рассказал. Может, люди что-то вспомнят. Мы хотим, чтобы этот фильм, который в казахстанский прокат запустит компания “Меломан”, приняли успешно.

“Буду говорить”

– То есть вы рассчитываете на коммерческую успешность фильма?

– С самого начала было сказано, что это не может быть кино для избранных, Высоцкий имел всеобщую популярность – от дворника до академика. Мы не можем позволить “бить” в узкую аудиторию – возрастную или интеллектуальную. Это первая художественная картина о Высоцком, а он был человеком успешным. Сейчас многие к его образу относятся, как “эх, не получилось, не сложилось”. Он сделал все, что надо. Несмотря на короткую жизнь, отец был победителем. Как было бы хорошо, если он пожил еще, но он сделал все, что ему было предначертано. Картина должна показать, что он конкурентоспособен до сих пор!

– Насколько сложно иметь в качестве примера такого отца?

– Я всегда отвечаю, что другого у меня не было – мне не с чем сравнивать. У меня был период, когда я настаивал на том, что я сам по себе. Когда я работал артистом и меня звали на интервью, сразу предупреждал: “Об отце говорить не буду”. Прошло время, и я понял, что это неотъемлемая часть меня. И я бы не хотел, чтобы мой сын говорил: “Ладно, о папе не будем, давайте про меня”. Его кровь – во мне. Конечно, неприятно, когда тебя не воспринимают: у меня был спектакль “Подвиг Геракла”, и режиссер специально делал трехминутную паузу, перед тем как я начну говорить. Это был 1987 год – отец умер не так давно. Я был молодым актером, публика три минуты говорила: он – не он, похож – не похож, тот был маленький – этот большой, сейчас запоет... Мы специально держали паузу. А бывают, наоборот, хорошие моменты, например, остановит гаишник и скажет: “О, брат, езжай!”. Это – моя жизнь.