Тенге вернет нас в лихие 90-е?

Чем опасен “рублевый сценарий”

В течение трех лет Казахстан перейдет к режиму свободно плавающего курса тенге, заявил в мае глава Национального банка Кайрат КЕЛИМБЕТОВ. Это станет частью той монетарной политики, в рамках которой Нацбанк намерен играть другую, более независимую, чем сегодня, роль: кредитовать банки и регулировать активность в стране через ставку рефинансирования. Цель изменений – подготовка страны к будущим шокам, которые могут произойти в мировой экономике. К этому Астану подталкивает и Международный валютный фонд, прогнозирующий эти самые шоки. Но прежде чем претендовать на новую роль, нужно создать институты для прогнозирования предоставления ликвидности, построения денежных моделей и новых систем коммуникаций с рынком и населением. У нас в стране ничего подобного никогда не было. А значит, непонятно, как весь этот механизм будет работать. Да и сможет ли?

Чем свободный курс отличается от нынешнего? Сейчас тенге привязан к цене мультивалютной корзины. В нее вошли доллар США (70 процентов веса), евро (20 процентов) и российский рубль (10 процентов веса). Доминирующая весовая доля доллара понятна: основной экспортный товар Казахстана – нефть – котируется именно в этой валюте и от нее зависит цена тенге. Механизм же плавающего курса тенге предполагает, что он будет зависеть от рыночных факторов, в первую очередь – от состояния экономики страны. Нацбанк больше не сможет влиять на курс напрямую.

 Ближайшим соседом Казахстана, перешедшим на свободный обменный курс, стала Россия. Там отпустили рубль в свободное плавание в ноябре 2014-го. Тогда же доллар стоил 60 рублей. В декабре поднялся до 80. В мае стабилизировался на отметке 50, в июне рубль снова стал падать, и сегодня курс на уровне 56 за доллар. Но экономика России может выдержать такие потрясения. Более того, по мнению экономистов, ослабления рубля делает российские товары конкурентоспособнее на внешних рынках. Наша экономика раз в 10 меньше, и нужные нам товары мы не производим, а импортируем. Сможем ли мы выдержать такие резкие скачки курса тенге? Глава Нацбанка считает, что сможем. Эксперты “Каравана” сомневаются.

Место тенге – в коридоре?

– Да, развитые страны перешли на плавающий курс, но этот  путь был длинным и учитывал их особенности, – отметил директор центра макроэкономических исследований Олжас ХУДАЙБЕРГЕНОВ. – У нас же это происходит больше потому, что так делают другие страны, хотя внутренние обстоятельства говорят о наличии потенциальных проблем. В первую очередь, это доля валютных кредитов, она сейчас – около 40 процентов от ссудного портфеля. Во-вторых – высокая доля импорта, которая приведет к тому, что просто поднимутся цены, из-за чего быстро обнулится эффект удешевления из-за девальвации.

Если с первой проблемой можно справиться в течение года, то вторую придется решать только за счет структурных реформ в реальном секторе экономики, считает экономист. Только когда это будет сделано, можно отправить тенге в свободное плавание. А сейчас имеет смысл выставлять коридор, в пределах которого курс может колебаться. Нужен переходный период, в который должны произойти реальные реформы. С другой стороны, фиксированный курс совершенно не учитывает внешние обстоятельства, постоянно накапливая потенциал резких девальваций. Поэтому оптимальнее остановиться пока на коридоре, в пределах которого Нацбанк сможет вмешиваться. Если будет выбран такой вариант, здесь может помочь “тенговая гарантия”, которая сделает выгодной тенговую позицию для держателей крупных депозитов. А значит, риски колебаний валюты сразу уменьшатся. И тогда мы можем попробовать плавающий курс с колебаниями в некритичных пределах. Если же плавающий вариант будет реализован без “тенговой гарантии”, есть риск вляпаться в “российский сценарий”.

Угроза – возврат в лихие 90-е

При этом у нас есть проблемы с самим понятием “рынок”, уверен Олжас Худайбергенов. Как минимум половина заметных игроков – госкомпании. Остальные крупные предприятия, так или иначе, аффилированы с административной элитой. Отсюда высокая вероятность того, что их решения основываются не на рыночной основе, а в рамках субъективных политических обстоятельств:

– В итоге, если у нас введут плавающий курс без коридора, мы очень быстро войдем в диапазон 400–500 тенге за доллар. После чего возможен отскок назад, а потом новое ослабление, когда курс тенге начнет щупать уровни выше 500 тенге за доллар. Уровень жизни большинства казахстанцев откатится в конец 1990-х годов. Будет массовое банкротство компаний. Свободное плавание принесет пользу только тогда, когда будут реализованы реформы в реальном секторе и госуправлении.

Отчасти с этими выводами согласен председатель правления BRB INVEST Галим ХУСАИНОВ:

– Чтобы избежать резких колебаний курса и чтобы он был достаточно адекватен и справедлив, должны быть созданы условия на рынке. И пока эти механизмы не созданы, введение плавающего курса бессмысленно. Казахстанская экономика значительно зависит от стоимости энергоресурсов, поэтому при значительном снижении цен курс будет также падать. Но, учитывая высокую зависимость потребительского сектора от импорта, возврат к старым курсам будет проблематичен в период высоких цен на нефть. В этом плане необходимы более активное участие Нацбанка в определении равновесного курса тенге и недопущение его резкого изменения.