Олжас ХУДАЙБЕРГЕНОВ: Как вернуть доверие к тенге

Когда будет проведена девальвация тенге? Или не будет? Такие вопросы интересуют всех казахстанцев. Даже несмотря на все заверения Национального банка страны, что “не будут допускаться резкие колебания обменного курса тенге”. Снижение курса тенге надо принять как данность, но нужно принимать план действий, чтобы обесценивание валюты не било так больно по населению и экономике. Такой план есть, говорят директор Центра макро­экономических исследований Олжас ХУДАЙБЕРГЕНОВ и управляющий партнер Tengri Partners Ануар УШБАЕВ.

Главная слабость экономики Казахстана в том, что тенге слишком плотно привязан к доллару. В стране слишком высок уровень долларизации экономики. Объем срочных депозитов составляет около 7 триллионов тенге, из них 60 процентов размещены в валюте по состоянию на 30 ноября 2014 года. Из-за этого правительство так или иначе ориентируется на курс доллара. Одновременно Казахстан входит в Таможенный союз с Россией и принимает на себя все последствия падения курса рубля.

– Когда снижается цена на нефть, падают экспортные доходы страны и обычно соразмерно сокращается импорт. Проблему создает лишний спрос на валюту, он вызван различными причинами. Это валютные депозиторы, которые не доверяют тенге. А бизнес и население “убегают” в доллары на слухах о девальвации, – говорит Олжас Худайбергенов.

Даст ли Нацбанк гарантию?

По его мнению, лучший способ поднять доверие к тенге – введение Нацбанком на 2015–2020 годы гарантии на курсовую разницу по тенговым депозитам сроком более одного года. Это обнулит мотивы для депозиторов “уходить” в доллар. Чтобы их простимулировать, необходимо снизить максимальные рекомендуемые ставки по валютным депозитам, обеспечить гарантией только новые депозиты, открытые более чем на один год, или депозиты, продленные после объявления гарантии. Это снизит спрос на валюту, что позволит Нацбанку увеличить свои резервы в 1,5–2,5 раза. Если же не ввести гарантию, то каждый год рынок будет ждать 20-процентной девальвации, что будет означать провал всех экономических реформ Казахстана.

– Сценариев  несколько, – сообщает Олжас Худайбергенов. – Первый сценарий, сторонников которого практически уже нет, – держать курс тенге на текущем уровне и не делать никакого ослабления, тем более девальвации. Второй сценарий – радикальный – предполагает восстановление, когда за рубль дают пять тенге. Этот сценарий предполагает стопроцентную девальвацию, которая по нам ударит больше, чем это было в России. Доля валютных кредитов составляет около 30–35 процентов, в России этот показатель равнялся 10–15 процентам. У нас доля импорта потребительских товаров – 70 процентов, в России – 50 процентов. У нас показатели хуже, и мы себе не можем позволить девальвацию.

Чтобы валюта медом не казалась

А что думают экономисты о судьбе заемщиков, чьи кредиты номинированы в валюте? По их мнению, Нацбанк может предоставить банкам средства для рефинансирования всех валютных кредитов населения: 150 миллиардов тенге – ипотечных кредитов, 290 миллиардов – потребительских кредитов. При этом по ипотечным кредитам ставка должна быть снижена до 6 процентов, что позволит компенсировать потери заемщиков от двух девальваций (в феврале 2009 года и феврале 2014 года).

 – Данная мера не только “обнулит” спрос на валюту со стороны населения, но и снимет социальную нагрузку с курса тенге, – уверен Олжас Худайбергенов.

Самое интересное предложение касается регулирования работы обменных пунктов. Их предложили перевести с режима “курс покупки и курс продажи” на режим “курс KASE плюс комиссия”. Размер комиссии может устанавливаться в пределах 0,5–1 процента. Это позволит населению видеть во всех обменниках один и тот же курс, но разные комиссии. Отдельный вопрос – по госсектору, который формировал до 50–70 процентов “лишнего” спроса на валюту. Если государство хочет восстановить доверие к тенге, то в первую очередь госкомпании должны продать свою валюту Нацбанку и перейти в тенге. При этом Министерство финансов должно контролировать госсектор, чтобы он продавал получаемую валюту и на 3 года ограничил получение новых внешних займов госкомпаниями. Для экспортеров также должен быть введен новый валютный режим: их предложено обязать продавать 20–50 процентов экспортной выручки.

Золотовалютный вопрос

Ликвидного товара в стране почти нет – нефть подешевела в 3 раза и уже не дает той прибыли, к которой мы привыкли. Но она помогла Нацбанку создать внушительные золотовалютные резервы (ЗВР) – почти 29 миллиардов долларов на 1 декабря 2014 года.

Формально размеры ЗВР должны превышать импорт страны за два квартала. В 2013 году импорт Казахстана составил 48,9 миллиарда долларов. Целью девальвации 2014 года было сокращение импорта. Статданных еще нет, но можно предположить, что сокращение составило 5–7 процентов. Таким образом, размер импорта в прошлом году составил 46 миллиардов долларов. За два квартала – 23 миллиарда. То есть формально золотовалютные резервы покрывают потребности страны. Но, по прогнозам Всемирного банка, мир вступил в период низких цен на нефть, и когда он закончится – непонятно. Среднегодовая цена на нефть в лучшем случае будет 50 долларов за баррель. Следовательно, запасов Нацбанка нам хватит от силы на год-полтора. Что будет потом? Нацбанку придется запускать станок, насыщать экономику ничем не обеспеченным тенге и разгонять инфляцию?

– Правительству следует заняться развитием внутреннего производства товаров. Без этого Национальный банк не сможет обеспечить ликвидность тенге, – убежден Олжас Худайбергенов.

Комментарий в тему

Может, сначала навести порядок в банках?

Глава общества потребителей финансовых услуг “Финпотребсоюз” Айдар АЛИБАЕВ:

– Долларизация в Казахстане на самом деле слишком высока. И с этим надо уже что-то делать. Но, даже не вдаваясь в расчеты экспертов, могу сказать следующее. Вся их программа действий завязана на главном действии: предоставлении Национальным банком курсовой разницы для тенге. Но большой вопрос: пойдет ли Нацбанк на этот шаг? Они сами говорят, что сегодня депозитов в казахстанских банках накоплено на 7 триллионов тенге. При сегодняшней экономической ситуации в состоянии ли государство гарантировать их сохранность? Предположим гипотетически, что государство все-таки гарантию дало. Откуда такая уверенность, что население сразу побежит к тенге? На психологическом уровне недоверие к власти очень высоко. О какой дедолларизации можно говорить, если сами банки сейчас не дают кредиты в тенге? Формально они не отказывают, но находят всякие причины для затягивания времени, чтобы в итоге клиент оставил их в покое. Может, сначала надо навести порядок здесь?